Задача первая: учиться! - страница 5

— Всенепременно, — парень подобострастно кивнул, а я едва не фыркнула. Не хватало ещё добавить «Ваша светлость» или что-то подобное.

— Вы часто тут бываете?

— Чаще, чем где-либо ещё, — ответил мой спутник.

— Очень приятное место. И вид потрясающий. Оно давно открыто?

— Да, очень. Здесь ещё два нижних зала.

— Это какой-то закрытый клуб?

— Для всех, кто здесь живёт.

— То есть сюда кто угодно может приехать?

— Кто угодно, кто живёт на территории. Мы её называем Резервацией.

— Ресторация в Резервации, — улыбнулась я.

— Именно, — кивнул он, не уловив иронии.

— Извините, а где здесь дамская комната?

— Я провожу.

Стриптизёр-риелтор грациозно поднялся, подал руку, отодвинул стул и вывел из-за стола, чуть коснувшись спины в районе лопаток. В общем, если он так соблазняет, то я могу и соблазниться. Ощущать себя объектом ухаживаний было приятно, смущала только странная привычка тыкать и скрытность. По сути, он ничего о себе не рассказал. Да и обо мне не спросил.

Проводив, он остался за дверью, а я вошла в шикарную отделанную белым мрамором уборную. Мама всегда говорила, что о заведении нужно судить по туалету. Так вот, кажется, я впервые в жизни попала в по-настоящему шикарное место. Всё вокруг сверкало белизной, чистотой и дороговизной.

Быстро приведя себя в порядок и сделав свои дела, я помыла руки и подмигнула своему отражению. Чуть легкомысленное для офиса светло-бежевое платье с кружевной отделкой я дополнила голубым пиджаком из тонкой шерсти, маминым любимым. На талии серебристый поясок, на ногах шоколадного цвета полусапожки без каблука. То, что нужно для начала осени.

Я поправила косу и проверила макияж. Внешностью я пошла в мать, она у меня русская, а вот сама я Лейла Ахмедовна Абдуллина, по отцу. Веселит когнитивный диссонанс у людей, которые в дополнение к вполне себе восточным фамилии и имени видят мой крайне типичный рязанский улыбчивый пряник. Да, я родилась копией мамы: светло-русая с чуть курносым носом и славянскими чертами лица. От отца достались очень густые волосы (к сожалению, не только на голове) и пухлые губы. Так что с внешностью мне… пара-пара-пам… повезло!

Мама была настоящей красоткой, даже после сорока пользовалась огромным успехом у мужчин. С одним из своих любовников она и попала в аварию, в которой не выжил никто. Её гибель стала настоящей трагедией, потому что мама была для меня в первую очередь подругой. Родив в девятнадцать, хорошей матерью она так и не стала, но, будучи подростком, я с удовольствием носила её платья, обсуждала с ней мальчиков и таскала её косметику. Она научила меня быть с одной стороны женственной, а с другой — жёсткой и пробивной. Сама она никакой карьеры так и не построила. Сначала долго жила на обеспечении отца, а когда тот решил жениться на девушке помоложе, отказалась работать «за копейки». Жили мы в контрастном мире очень дорогих сумочек и очень дешёвых продуктов. Так уж вышло, что мамины ухажёры охотнее снабжали её брендами, чем качественной мясной вырезкой.

Как только отгремел развод с отцом, мама выяснила, что ничего из совместно нажитого имущества ей не причитается. Всё оказалось записано на братьев отца, родителей отца, его дядьёв и даже на охранника. Конфликт у них вышел знатный, а причина в том, что отец на самом деле разводиться не планировал. Он всего лишь хотел взять вторую молодую жену, что в его кругу — дело обычное. Мама, естественно, на такое не согласилась и в итоге получала алименты на подростка в размере трёх тысяч рублей.