– Ванная, туалет – без происшествий. Кухня – трупов не обнаружено. Спальня – пожалуйста, смотрите. Большая ком… Черт возьми, как это?!
Охнула Гаврюша, заржал Есенин. Я заглянула ему через плечо и увидела, что пол в комнате, которая находилась строго над Гаврюшиной гостиной, весь в засохших неприятно пахнущих лужицах и усыпан битым стеклом. Диван, стены, занавески – в потеках и брызгах.
– Забродило от жары и рвануло, – с необъяснимой радостью сообщил Есенин. Еще бы, не ему ведь мыть, чистить и оттирать. – Банок пять было?
– Шесть, – поправил Лев Андреевич.
Гаврюша непонимающе помотала головой:
– Чего шесть? Каких банок? Что рвануло? Здесь что, террористическое убежище?
Лев Андреевич бросил на нее равнодушный взгляд:
– Да. Группа особо опасных террористов осуществила покушение на шесть банок вишневого компота.
Глава 3. #настоящий_бро #Настя #мечты
Леша звонил мне пять раз. Это что-то на невозможном: понятно, мы здоровались в школе, пока он не ушел в колледж искусств, общались, когда я приходила к Насте в гости, создали на троих канал «Мемное агентство» – для обмена мемами, понятно. Но чтобы звонить! Пять раз!
Я отправляла ему шаблонное сообщение: «Занят, не могу говорить», но разве могло оно остановить упертого Настиного братца? Он в свое время достал даже математичку, которая отличалась на редкость скверным характером и два года клялась, что больше четверки он никогда не получит. А он получил пять в году, и это при том что математика его увлекала примерно так же, как Гаврюшу нейросети.
Из ее дома я уходила одна: бабушка осталась с Гаврюшей, которая снова билась в истерике. Теперь из-за того, что посмела «плохо думать о бедном мальчике Левушке».
Я набрала Лешу, как только вышла из подъезда, и он ответил после первого гудка:
– Неужели я слышу саму Лесю Полякову? Просто удивительно.
– Не душни, а? Вы офигеете, что расскажу. Тут Гаврюша чуть не разоблачила мафиозную группировку в лице соседа и…
– Это неважно, я звонил… – На мгновение повисла пауза. – Кого разоблачила?
– Мафиозную группировку, но не совсем, – с наслаждением проговорила я. Теперь, когда Гаврюшиной безопасности ничто не угрожало, а ее сосед оказался среднестатистическим безобидным человеком, я имела полное право держать интригу и слушать изумленные вздохи. Хорошо бы еще видеть приоткрытые от любопытства рты, но это уже роскошь.
– Ага, – Леша отвечал вообще не по моему сценарию. – Это отлично. То, что нужно. Заходи к нам.
Вообще-то я планировала прямо сегодня набросать черновик поста – жутко хотела рассказать историю Гаврюши в блоге. Кто знает, может, юмористический детектив сделает меня звездой? А тащиться в гости я так же жутко не хотела.
– Леш, давай завтра, а? – заныла я. – Уже вечер…
– Половина девятого.
– …Бабушка не знает, куда я пошла…
– Ты что, в семидесятые телепортировалась? Напишешь бабушке.
– …И что я делать у вас буду? Настя же просила в ближайшую пару дней ее не дергать.
Леша откашлялся:
– Да уже можно. Приходи.
Я даже не успела возмутиться и сказать что-нибудь вроде: «А давай ты не будешь за нее решать!», потому что Леша повесил трубку.
* * *
– Ты жива! – завопил Леша, как только я вышла из лифта. – Даже не верится!
– Ты долбанулся? – на всякий случай поинтересовалась я, но сильно не забеспокоилась. Леша обожал две вещи: троллить и троллировать. Так что, вполне возможно, он пытался произвести впечатление на жителей своего дома – так я думала.
