Звонила Гаврюша настойчиво: я успела помычать в подушку, лениво стечь с тахты и вытащить из-под нее тапки, пройтись по всей квартире в поисках трубки – самое обидное, что трубка нашлась на своем привычном месте.
– Это просто невыносимо, Таточка, – чуть не плакала Гаврюша, очевидно, приняв мое сонное «Алло» за бабушкино. – Он снова пропал, я чувствую себя такой виноватой…
– Наталья Гаврил…
– …если бы я вчера была сдержаннее, возможно, ничего бы не случилось, Таточка!
– Бабушки нет до…
– А вдруг у него сердечный приступ? Он ведь жаловался на бессонницу!
– А какая связь между бессонницей и сердечным приступом? – Я решила не доставать Гаврюшу лишними уточнениями. И правда, какая разница, бабушка ее выслушивает или я?
– Как же? – возмутилась Гаврюша. – Недостаток сна негативно влияет на сердечно-сосудистую систему.
Надо же, как удачно: у меня как раз был явный недостаток сна – телефонный звонок раздался в половине десятого, а уснула я около шести. Хотя бы буду знать, на что же это негативно повлияет.
Гаврюша вдруг что-то поняла и спохватилась:
– Таточка, это ведь ты?
– Нет, Наталья Гавриловна, это Леся.
– А что же ты сразу не сказала?
– Я пыталась.
– Девочка моя, пытаться мало, – Гаврюша горестно вздохнула. – Когда-то и я пыталась: мечтала сыграть Раневскую, было даже несколько удачных прослушиваний… Между прочим, ты читала «Вишневый сад»?
– Еще нет.
– Лесенька, это безобразие! Ты такая интеллигентная девочка!
– А у нас в программе по литературе его еще не было, – зачем-то стала оправдываться я, хотя с трудом понимала, как мы пришли к теме культурного просвещения интеллигентной меня.
– Чехов, Лесенька, вне всех программ, – назидательно проговорила Гаврюша. – У меня есть дивное издание, приходи, моя девочка, я тебе подарю.
В принципе, против Чехова я ничего не имела, но, если быть откровенной, съесть яичницу под шортсы с пандами и снова уснуть мне хотелось немножечко больше, чем читать «Вишневый сад».
– Наталья Гавриловна, спасибо большое, обязательно на днях зайду! – вдохновенно выдала я и поспешила сменить тему: – А вы бабушке по какому поводу звонили? Все в порядке, что-то передать?
Гаврюша на мгновение затихла и продекламировала:
– «Неладно что-то в датском королевстве…» Страшные дела творятся, моя девочка. Приходи за книжечкой, все расскажу.
* * *
– Гаврюша – просто коварство во плоти, – звучал голос Насти у меня в наушниках. – И дела страшные, и книжечку подарю – так и заманила двух несчастных школьниц в гости.
Я уговорила Настю пойти к Гаврюше вместе и, пока каждая из нас шла от своего дома к дому Гаврюши, мы болтали по телефону.
– Ну, заманила она только меня, – уточнила я. – А я уже сама тебя заманивала.
– Это ты так вежливо напоминаешь, что меня там никто не ждет?
– Нет, это я Гаврюшин адвокат. Типа меньше жертв – меньше срок.
– Защита, ваш протест отклонен, – хмыкнула Настя. – Вчера Гаврюша совершила акт массового убийства психики: твоей, твоей бабушки, несчастного соседа и участкового. Кстати, я тебя вижу.
– А я тебя нет!
Я закрутилась по сторонам, пытаясь разглядеть Настину русую макушку, и продолжала вертеться до тех пор, пока ко мне не подошла девица с потрясающей рваной стрижкой на синих-синих волосах и не сказала Настиным голосом:
– Ты видела, как ужи иногда крутятся? Очень похоже. Привет.
– У тебя синие волосы. – От удивления ничего другого я из себя выдавить не смогла.
