— Любимая, прости… от мысли, что тебя кто-то ещё увидит в этом платье, я просто озверел. Моя сладкая, нежная, моё сокровище, я не сделал тебе больно?
Я обняла его и замотала головой, а потом разревелась. Эмоции душили, рвали на части и требовали выхода. Артур был безумно напряжён, держал меня в объятиях, как хрупкую стеклянную статуэтку, и не понимал, что происходит.
— Больно не было. Но я не знала, что так тоже бывает. Это просто эмоции. Просто очень сильные эмоции, — проговорила я сквозь слёзы.
Вслед за вспышкой удовольствия накатило расслабление.
Дорогущее платье помялось, но меня это не волновало. Обнимая Артура, я вдруг поняла, что он даже джинсы не снял. Как и я трусики. Почему-то стало ужасно смешно.
— Хорошее платье, мне очень понравилось, — сказал он, поглаживая мою спину и освобождая от белья. — Можешь дома в нем ходить.
— У меня есть ещё одно, показать?
— Давай минут через пятнадцать, а? Я пока не готов ко второму разу. То есть я хотел сказать, ко второму платью, — подначил он.
Хихикнув, прижалась потеснее.
— А я готова…
— Тогда мы точно никуда не поедем.
— Артур, а какое ты хотел купить платье? Если даже это для тебя слишком открытое?
— В смысле «даже это»? У тебя в нём вся спина голая.
— Всего лишь! А в остальном оно довольно закрытое: в пол, ни грудь, ни ноги, ни плечи не видно…
— Нужно что-то до пола, закрытое, не обтягивающее, с рукавами.
— Ммм, я знаю платье, которое ты имеешь в виду. Паранджа называется.
— Действительно, отличный вариант. Как я сам не додумался? Мудрость Востока и всё такое…
— Ты ходишь по очень тонкому льду, оборотень, — промурлыкала я, опрокидывая его на кровать. — В случае чего со спущенными штанами далеко не убежишь…
— А с чего бы мне убегать? — Артур демонстративно посмотрел на обтянутую тонкой тканью грудь, которой я над ним нависала.
— От праведного гнева Высшей ведьмы, например.
— Высшей ведьмочки, ты хотела сказать? — улыбнулся он, ничуть не устрашившись.
— Платье будет очень красивое, но на мой вкус, — игриво сказала я, перекидывая через него ногу и устраиваясь поудобнее. Затем мягко, но настойчиво завела его руки за голову и прижала запястья к постели. — И тогда, так и быть, я разрешу тебе его с меня снять в конце вечера.
— Можно подумать, что мне нужно твоё разрешение, — жарко прошептал он, а затем перехватил мои запястья и одним мощным движением сел, убирая мои руки мне же за спину.
Я оказалась сидящей на нём в самой компрометирующей позе. Он отвёл руки чуть дальше, вынуждая откинуться, а затем укусил за сосок прямо через тончайшую ткань.
— Все чересчур провокационные платья только для меня, любимая. Я даже настаиваю на том, чтобы купить парочку особенно откровенных нарядов. Но тебе лучше сразу усвоить, что не стоит провоцировать ревность, — он сначала поцеловал, а затем укусил туда, где остались крошечные следы от метки.
Следующим движением Артур насадил меня на себя, заставив в полной мере ощутить горячность и силу своего возбуждения. А затем неожиданно откинулся назад, заложил руки за голову и предоставил полную свободу действий.
— Ты хотела быть сверху, любимая? Я весь в предвкушении.
В ответ я сначала смутилась, а потом любопытство взяло верх. Многие подруги говорили, что это их любимая поза. Нужно же выяснить почему?
Двигаться я начала плавно и осторожно, но затем в один момент поймала отклик удовольствия и погрузилась в ощущения. Теперь ритм задавала я, и это было совсем иначе. Провела ногтями по рельефному животу моего оборотня, оставляя розоватые полосы на бархатистой коже, покрытой мягкими волосками. Наклонилась вперёд, поцеловала желанные губы, сжала крепкие плечи, а затем укусила за чувствительную мочку уха.
