— Меня предупреждали, что оборотни ревнивцы и собственники. И ты это продемонстрировал.
— Хорошо, давай представим обратную ситуацию. Например, я бы попросил тебя выяснить номер незнакомой ведьмы и прислать его мне. Как бы ты отреагировала?
— Я бы спросила, зачем он тебе нужен, — признала я очевидное.
— Я бы ответил что-то неубедительное и невнятное, например, что это для знакомого. Что бы ты сделала дальше?
— Скорее всего, мне бы это не понравилось, — вынуждена была признать я. — Но я бы не стала на тебя рычать!
— Но ты стала повышать на меня голос, когда нашла номер моей знакомой из прошлого. Чем это отличается от рычания?
— Тем, что у тебя с ней что-то было, а я просто спросила для Мадины!
— То есть на самом деле это вопрос доверия. Между нами нет безусловного доверия, когда я равнодушен к тому, с кем ты общаешься, потому что уверен в твоих чувствах ко мне. А ты считаешь, что прошлое может повториться, потому что также не уверена в моих чувствах к тебе. Я правильно определил корень проблемы?
— Да, правильно. Потому что я считаю, что такие номера сохраняют только для того, чтобы когда-нибудь повторить.
— А я со своей стороны считаю, что тебя окружает огромное количество мужчин, из которых ты можешь выбирать. Для меня же выбора вообще нет. И возможности быть рядом с тобой тоже нет. Поэтому, когда ты внезапно спросила номер другого оборотня, я психанул. Мало ведьмаков, ещё и оборотень какой-то нарисовался! У меня ведь тоже нервы, я ведь тоже не стальной.
Я улыбнулась, узнав цитату. Напряжение потихоньку отступало.
— И что же нам делать?
— Для начала разговаривать, — вздохнул он. — Обсуждать проблемы, говорить о своих чувствах, в том числе о своей неуверенности. Слушать другую сторону и делать выводы.
— А если не хочется разговаривать? — с вызовом спросила я.
— Не хочется разговаривать, потому что хочется наказать меня? Показать, кто тут главный? Или по другой причине? — весело откликнулся Артур.
— По причине того, что не хочется выслушивать, как я неправа, что ты устроил сцену ревности! — отбрила я. — И вообще, я бы даже не полезла в твои контакты, если бы ты поадекватнее реагировал!
— И это безусловно так. Прости, ведьмочка, что я неадекватно отреагировал. И за то, что в моих контактах остались такие номера, тоже прости. Я уже сделал выводы и всё удалил. У меня на это было целых два дня.
— Два? Не три?
— Нет, первый день я планировал, что я с тобой сделаю, когда тебя наконец выпустят из этого принудительно-образовательного учреждения.
— И что же ты сделаешь?
— Потерпи два месяца и узнаешь. Кстати, верни мне болт. Ночь, конечно, тёмная, но эта леска в небе меня нервирует.
Я спохватилась, с трудом выдрала из двери болт, прикрепила к нему копии новых жалоб и кинула в окно. Хранить их у себя мне всё ещё казалось небезопасным. На двери появилась вторая характерная вмятина.
— Артур, и что теперь сделать с телефоном? Отдавать его Мадине?
— Нет, Игорь должен прилететь завтра, а Эльвира в субботу отправится на прогулку, во время которой и получит на хранение артефакт от нашей стаи. Правда, афишировать она это не будет, но документы мы уже подготовили. Так что этот телефон останется у тебя.
— Может быть, Мадину выпустят погулять?
— Вряд ли, но мы на это надеемся. Будем вдвоём с ним куковать в этих посадках.
— Ты на меня сердишься?
— Нет, я сержусь на то, что не сдержался. Тогда, при вашей встрече с Эрленом, у меня было время остыть и обдумать свою линию поведения, поэтому когда я увидел вас за столиком, то отреагировал спокойно. И потом, я утешал себя тем, что ты сама позвонила, это позволяло думать, что ты не очень-то желала той встречи. А тут всё произошло несколько внезапно, и ты сама попросила контакты другого мужчины. Да не просто мужчины — оборотня! В общем, я сначала вспылил, а потом подумал, что тебя по-настоящему задел тот номер из моего прошлого. Это было приятно.
