Не ходит истина одна,
Другую в путь возьмет она.
Забыл? Так вот тебе урок:
Любому делу есть цена,
Любой цене приходит срок.
Сегодня к ночи жди звонок.
Будет встреча в декабре
Или даже в ноябре.
Гурни спросил у девушки, она ли приняла сообщение. Она вопросительно посмотрела на Меллери.
Он сказал:
– Простите, я должен был вас друг другу представить. Сью, это мой старый добрый друг Дэйв Гурни. Дэйв, это Сьюзан Макнил, моя замечательная помощница.
– Приятно познакомиться, Сьюзан.
Она вежливо улыбнулась и сказала:
– Да, сообщение приняла я.
– Звонил мужчина или женщина?
Она задумалась.
– Странно, что вы спросили. Я сперва подумала, что это мужчина с высоким голосом. А потом уже была не так уверена. Голос все время менялся.
– Каким образом?
– Сначала казалось, что это мужчина, который пытается говорить женским голосом, а потом я подумала, что, может быть, наоборот – женщина пытается выдать себя за мужчину. Что-то в нем было неестественное, что-то не то.
– Любопытно, – сказал Гурни. – Еще один вопрос – вы записали все, что этот человек сказал?
Она снова задумалась.
– Не совсем понимаю вас.
– Мне показалось, – сказал он, указывая на записку, – что это сообщение вам тщательно продиктовали, вплоть до переносов строк.
– Так и было.
– Значит, он должен был сказать, что расстановка строк важна и что записывать надо ровно так, как он диктует.
– А, теперь поняла. Да, он говорил мне, когда писать с новой строки.
– Он говорил еще что-нибудь, что здесь не записано?
– Да, вообще-то говорил. Перед тем как повесить трубку, он уточнил, работаю ли я в институте на мистера Меллери. Я сказала, что да. Тогда он сказал: «Возможно, вам следует поискать новую работу. Я слышал, что духовное обновление – нынче бизнес убыточный». И засмеялся, как будто удачно пошутил. Потом он попросил немедленно доставить сообщение мистеру Меллери. Так что я сразу принесла его сюда. – Она с беспокойством взглянула на Меллери. – Надеюсь, я правильно сделала.
– Вы все сделали правильно, – сказал Меллери тоном человека, который держит ситуацию под контролем.
– Сьюзан, я обратил внимание, что про звонившего вы все-таки говорите «он», – заметил Гурни. – Следовательно, вы все же считаете, что это был мужчина.
– Мне так кажется.
– Он не говорил, во сколько он собирается перезванивать сегодня?
– Нет.
– Может быть, вы помните еще что-нибудь? Какую-нибудь мелочь, что-то, что могло даже показаться незначительным?
Она повела бровью.
– Мне от его голоса сделалось как-то не по себе, как будто, знаете, мне нагрубили.
– Он был рассержен? Угрожал?
– Нет, не в этом дело. Он был вполне вежлив, но…
Гурни терпеливо ждал, пока она подберет слова.
– Может быть, он был слишком вежлив. Может быть, дело в странном голосе. Не знаю, в чем было дело, но он меня напугал.
Когда она ушла в свой кабинет в основном здании, Меллери задумчиво уставился в пол.
– Пора обратиться в полицию, – сказал Гурни, решив, что это подходящий момент.
– В полицию Пиона? Да ты только вслушайся: полиция Пиона! Это даже звучит как название гей-кабаре.
Гурни проигнорировал натужную шутку.
– Мы имеем дело с кем-то, кто тебя ненавидит и хочет тебе отомстить. Он знает, где ты, и, возможно, готовится спустить курок.
– Этот Х. Арибда?
– Скорее, тот, кто придумал этот псевдоним.
Гурни рассказал Меллери, что они с Мадлен вспомнили про Харибду из греческой мифологии, а также что в справочниках по Коннектикуту и соседним штатам нет ни одного человека с такой фамилией.
