– А ты говорила: «северяне», – поддразнил меня Добрынин. – Слушайся умных. Мы с мелким тут как-то шведские монетки нашли. В инете на карте это место обозначено, как «возможное скопление артефактов начала 18 века». Усекаешь?
Леша прошел дальше, а я, не спеша, стала обходить вершину по периметру. Время от времени поглядывала на стрелку прибора. Она, как вкопанная, замерла на краю риски. Неужели на целой горе не осталось ни одного артефакта? Неужели придется возвращаться с пустыми руками? Что скажу Ларке и Киту? Эх, затроллят меня в два голоса.
Мысленно ругнув древних людей, которые не удосужились спрятать здесь хоть что-то путное, я продолжила обшаривать каменистую почву, всю в засохших колючках.
Наконец мои силы иссякли. Я сбросила с плеч пудовую трубу и решила отдохнуть возле полузасохшего куста ежевики. В этом месте сухая земля как-то просела и образовала траншею глубиной примерно в полметра. Подогнув колени и пригнув голову, я ухитрилась спрятаться в ямке почти вся. Было душно и не очень удобно, но по крайней мере не так горячо, как на солнце. Возле самого лица по стенкам траншеи сновали большие черные муравьи. Вдобавок что-то сильно впилось в позвоночник. Я покрутилась и попыталась принять более удобное положение. Не получалось. От злости я развернулась, чтобы выдернуть помеху из стенки, и замерла.
– Эй! Мелкая! – донесся голос Добрынина.
Но мне было не до него. Прямо на уровне моих глаз из стены торчало что-то круглое и острое. Вмиг позабыв все правила ведения раскопок, как крот, вгрызалась я в слежавшуюся за века землю траншеи и пыталась ухватиться за торчащий кончик. Сначала ничего не получалось, потому что непонятный артефакт сильно врос в стену, заплелся корешками.
– Ты где пропала? – надрывался Алеша где-то наверху.
Не обращая внимания на призывы Добрынина, я чуть нажала и стала слегка раскачивать выступ по сторонам, – примерно, как шатающийся молочный зуб. И вскоре была вознаграждена за свои старания – я уже могла плотно обхватить выступающую часть, всю обвитую кореньями. Тогда я встала на ноги, ухватилась за край круга двумя руками и, как репку в знаменитой сказке, вырвала из стены нечто.
Хоть в траншее было сумрачно, я все-таки разглядела то, что держала в руках. Это был плоский тяжелый блин с налипшим налетом векового известняка. Не мудрено, что пришлось изрядно потрудиться, выкорчевывая его из траншеи.
Откуда этот предмет взялся здесь? Выглядел он явно не современным и даже не Петровской эпохи. Я ощутила легкое покалывание в кончиках пальцев как при слабом ударе током. От неожиданности я выронила круг, а сама не удержала равновесие и снова свалилась на дно траншеи.
– Клад нашла? – донеслось сверху, меня накрыла широкая тень. Я чуть не заорала от страха. Небо закрыла голова среднего Добрынина.
– Нашла, – сухо ответила я с таким видом, как будто я находила клады каждую неделю, и в этом не было для меня ничего удивительного.
– Дай посмотреть. – Алеша задумчиво взвесил в руках довольно увесистый слиток. – Так, что мы имеем? Старинный медный диск толщиной два, диаметром примерно двадцать сантиметров, – авторитетно заявил он и снисходительно похвалил:
– Везучая ты, мелкая, я тут все облазил, но только на ружья и монеты натыкался. Новичкам всегда везет. Но вряд ли твоя находка представляет археологическую ценность, так, штамповка. На коврик разве что повесишь. Давай лучше еще покопаем в траншее, может, найдем что-нибудь стоящее.
