Спутники вышли на Ратушную площадь. С ее западной стороны, на невысоком холме, стоял величественный костел Пресвятой Девы Марии19. Чуть дальше виднелась цель их утренней прогулки – здание городской ратуши. Внушительное строение, увенчанное башенкой с часами, гордо возвышалось над крышами соседних домов. Первый этаж ратуши занимали магазины, медница20, ратушная бочка21 и кладовая для хранения сукна. В просторном зале на втором этаже проходили заседания магистрата города. Возный и паныч, вместо того чтобы войти в ратушу, свернули в сторону и, обойдя здание сбоку, подошли к арочному проему в стене. Окинув строгим взглядом вытянувшегося по струнке дородного стражника, Свиридович спросил у того: Все ли в сборе? Получив утвердительный ответ, он толкнул тяжелую, окованную железом дверь и нырнул в темноту. Анджей торопливо последовал вслед за возным. Вниз тесного коридора, освещенного скупым светом факелов, вела лестница. Мужчины стали один за другим спускаться по ее высоким ступеням. Лестница закончилась на небольшой площадке с двумя железными дверями. Толкнув левую из них, следователь, а следом за ним его спутник, вошли внутрь.
Шляхтичи очутились в мрачном, сыром помещении с каменными сводами. Здесь было намного прохладнее по сравнению с улицей, но это, существенное в жаркое время года, преимущество мгновенно утрачивало свою ценность после первого же вдоха: дыхание перехватывало от спертых запахов тухлого мяса, гнилой соломы и нечистот. У Анджея возникло скверное предчувствие, и ему захотелось поскорее вернуться на свежий воздух. Но юноша быстро подавил в себе постыдный приступ малодушия. «Негоже будущему великому врачевателю отступать перед первой же трудностью, – подумал он. – Подумаешь, дурно пахнет…»
Паныч с любопытством огляделся по сторонам. Беспокойное пламя нещадно коптивших факелов порождало на стенах и потолке судебного подвала причудливые тени. В правой части помещения пылала небольшая жаровня, наполненная раскаленными углями. Рядом с ней стоял могучего сложения мужчина в красной полумаске и кожаном фартуке. Почти подпирая головой низкий потолок, он с хмурым видом приветствовал возного и Анджея коротким кивком. На голых мускулистых руках, которыми здоровяк легко удерживал на весу огромный топор, плясали багровые отблески пламени. Возле ката22, а это, судя по всему, был именно он, на сочившейся влагой стене были развешаны орудия пыток самого устрашающего вида. Палач повернулся к посетителям спиной и принялся затачивать на точильном станке лезвие топора. Анджей с трудом удержался от невольной улыбки, вызванной открывшейся его взору картиной: мощное туловище мужчины природа, словно в насмешку, посадила на короткие кривые ноги. «Его вполне можно узнать в любом наряде, и никакая маска тут не поможет», – рассудил юноша.
Из левой части подвала донесся слабый шорох. Там располагался канцелярский стол, за которым сидел худощавый мужчина неопределенного возраста в круглых очках. Он что-то старательно выводил на листе бумаги, скрипя пером и высунув от усердия язык. «Судебный писарь23», – догадался Анджей. Мужчина был так увлечен своим занятием, что, казалось, даже не заметил появления посетителей.
Центральное место подвала занимал массивный деревянный стол, носивший следы воздействия острых предметов. На нем лежало тело утопленницы – панны Зоси, укрытое по горло грубой дерюгой.
