Нимфы и древяницы принарядились, украсили свои зелёные волосы яркими венками и вплели в зелёные платья из листьев и травы красивые цветы.
Наконец появилась и Парнелия. Она была очень печальна. В её сарафан не было вплетено ни одного цветка, а голову обвивал венок из осиновых прутьев.
Едва нимфа ступила на Светлую поляну, стихли весёлый гам и смех, смолкли даже птичьи голоса.
– Подойди ко мне, Парнелия, – нарушил напряжённую тишину нежный звонкий голос Сильвы.
Парнелия повиновалась.
Фея продолжала:
– Ответь мне, Парнелия, почему в этот праздничный день ты так печальна? Почему на голове у тебя не нарядный венок из красивых цветов, а мрачный венок из прутьев осины?
– О фея Сильва, повелительница леса, – ответила прекрасная нимфа. – Я надела осиновый венок, потому что сердце моё предчувствует беду. Уж никак Сморчок Козлобород явится на наш бал…
Вздох ужаса вырвался у всех, кто был на поляне.
– До чего же некотор-рые любят пор-ртить др-ругим пр-р-раздник! – с одного из деревьев, растущих вблизи поляны, к ногам Парнелии слетела старая ворона Карла. – Смотр-ри, а то и впр-рямь накар-р-ркаешь. И если явится на бал Смор-рчок Козлобор-род, ты одна будешь в этом виновата, и тебя-то мы ему и отдадим. Кар!
Прекрасная нимфа побледнела.
-Замолчи, старая ведьма! – вступился за бедную нимфу добрый леший Ягель. – А ты, прекрасная нимфа, успокойся. Сморчок Козлобород уже давно живёт в чаще леса, творит там свои тёмные дела и никогда не выходит оттуда. К тому же, он, даже если захочет, не сможет войти на Светлую поляну. Все злые духи здесь погибают.
– Значит, он очень сильный дух, – дрожа, ответила Парнелия. – Я сама два раза видела его на Светлой поляне. А в чаще он спрятался, потому что выжидает подходящий момент.
Вся поляна в ужасе замерла.
– Кар – кар- кар! – не унималась Карла. – Р-разве вы не видите, она пр-росто хочет испор-ртить нам пр-раздник. Смор-рчок Козлобор-род не мог войти на Светлую поляну. Она вр-рёт!
– Парнелия не врёт, – раздался мелодичный голос Кладонии. – Мы тоже однажды видели Сморчка Козлоборода на Светлой поляне.
– Видели! Видели! – подтвердили Ксантория и Цетрария.
На Светлой поляне снова воцарилась тишина.
И только Сморчку Козлобороду было нечего бояться и, зная это, он хитро улыбался, выглядывая из-за густых кустов дикой малины, и в голове у него созрел план. Раздвинув колючие заросли, он вышел из своего укрытия.
Заслышав шорох, Парнелия упала в обморок. Крики ужаса пронеслись над поляной.
"Неужели я и теперь внушаю ужас?" – пронеслось в голове у Сморчка Козлоборода.
Но среди общего смятения прозвучал спокойный весёлый голос повелительницы леса:
"Не бойтесь! Это не Сморчок Козлобород! Это обычный карлик ущелий!"
– Да, я обычный карлик ущелий, – подтвердил Сморчок Козлобород. – Я пришел в Светлый лес, чтобы победить злого нечистого духа Сморчка Козлоборода.
Тут карлик замолчал, потому что нимфа Парнелия пришла в себя и недоумённо смотрела на него.
Сердце карлика готово было вырваться из груди, а в голове пронеслись тысячи надежд и мечтаний. Он видел перед собой только прекрасную нимфу.
– Победить ужасного Смор-рчка Козлобор-рода? – недоверчиво переспросила ворона Карла. – Но Смор-рчок Козлобор-род убьет всякого, кто войдёт в чащу леса. Кар!
Карлик вспомнил, наконец, где он находится, и бодро ответил:
– Теперь не убьет, потому что я вызвал его на честный бой и победил! Ужасный Сморчок Козлобород превратился в дым!
