Загадка смерти Сталина (Заговор Берия) - страница 16

– Много сорняка накопилось в Грузии. Надо перепахать Грузию! – таковы были его последние слова. Старые грузинские большевики Мдивани, Махарадзе, Орхалашвили молча проглотили и вино и тост. Но молодой прислужник, в нарушение всякого кавказского церемониала, сам ответил тамаде: «И сорняк истребим, и Грузию перепашем», – и залпом выпил вино, на этот раз уже без приглашения тамады. Присутствующие вопросительно переглянулись, но тамаде ответный тост весьма понравился.

Тамадой был Сталин, а прислужником – Лаврентий Берия. После банкета Сталин уехал, а Берия на следующий же день был назначен заместителем начальника Чека. Это было в конце 1922 года, и Берия было ровно 23 года.

Но Грузия туго поддавалась «перепашке». В 1924 году происходит новое, уже всеобщее, вооруженное восстание Грузии, руководимое подпольным паритетным комитетом социал-демократов и национал-демократов. Это была последняя попытка освободиться. Восстание было подавлено с нечеловеческой жестокостью. Руководители восстания были расстреляны, а участники (до пяти тысяч человек, по официальным данным грузинских националистов) были ликвидированы («истребление сорняка»!). Душой и телом этой операции был новый шеф ГПУ Лаврентий Берия. Таким образом, Берия сдержал свое слово Сталину, и Сталин не замедлил ответить взаимностью: Берия назначили начальником грузинского ГПУ и наградили высшим боевым орденом «Красного Знамени». С этих пор карьера Берии знает лишь блестящие успехи без единого поражения.

Когда создается Закавказская федерация, Берия получает пост заместителя начальника Закавказского ГПУ. Сам начальник Закавказского ГПУ старый большевик и член ЦКК Павлуновский находится целиком во власти своего молодого и энергичного помощника, ибо знает, что единственный человек в Закавказье, входящий в кабинет Сталина без доклада, – это Берия.

Но крепкое и многообещающее доверие Москвы отравляла растущая ненависть в собственной среде. Даже в грузинских правительственных кругах относились к карьере Берия с подозрительностью; эта подозрительность перешла в прямую ненависть, когда в Тбилиси стало известно, что Берия – личный осведомитель Сталина и Менжинского (тогдашнего шефа ОГПУ) даже по делам интимным и семейным, касающимся членов грузинского правительства.

Но если в правительственных кругах борьба с Берия сводилась лишь к анекдотам и жалобам на него в Москву (впрочем, только поднимавшим его в глазах Кремля), то народ решил расправиться с ним по-своему. Известно несколько случаев покушений на его жизнь, от одного из которых (в 1930 году) Берия спасся просто чудом.

Грузинские террористы, узнав, что Берия поехал во Владикавказ, устроили ему засаду у перевала Военно-Грузинской дороги. Когда едущие из Владикавказа три новых «Бьюика» сравнялись с трущобой, в которой сидели террористы, был открыт огонь. Первая машина, в которую была брошена граната, взлетела в воздух, вторая и третья под непрерывным огнем террористов прибавили газа, преодолели подъем и бешено помчались в Тбилиси, бросив первую машину и не приняв боя. Террористы подошли к горящему автомобилю: пассажиры – один высший офицер Генерального штаба Красной армии и три чекиста – мертвы. Через несколько часов Берия послал в Москву отчет о горячем бое с бандитами. Уцелевшие чекисты, из которых кое-кто был действительно ранен (в спину), были награждены. За это дело самого Берия наградили вторым орденом «Красного Знамени». (Берия был самый «орденоносный» человек в СССР – одних «орденов Ленина» у него было целых семь штук!)