Слова Родзянки укрепили меня»[156].
Конечно, ссылка на старость 57-летнего М.В. Родзянко не выглядела слишком убедительной. Опытный царедворец не хотел, на наш взгляд, рисковать и предпочитал, как всегда, действовать из-за кулис.
По воспоминаниям Анны Вырубовой:
«Николай II не представлял себе ни размеров, до каких разрослась клевета на императрицу, ни того, что корни ее были так близки к трону. Первым свидетельством этого было письмо княгини Юсуповой, матери Феликса Юсупова, убившего Распутина, с требованием об аресте императрицы и высылке ее в Сибирь. Государь принес это письмо Государыне, с иронией в голосе прочитал его и сказал, что единственным ответом может быть полное игнорирование его. Он хорошо знал, что почти все члены царской семьи, за исключением императрицы и детей, враждебны ему и делают все для его свержения и замены его – его кузеном Кириллом Владимировичем. Но ни сам Государь, ни Государыня не придавали серьезного значения этим семейным интригам, они верили, что верность народа и армии достаточная гарантия устойчивости трона»[157].
За великого князя Дмитрия Павловича, попавшего в опалу, пытался ходатайствовать перед царским правительством его родственник князь императорской крови Гавриил Константинович: «Я ездил к новому министру юстиции Добровольскому просить его смягчить участь Дмитрия. Я надеялся, что он исполнит мою просьбу, так как мы были с ним знакомы – он бывал у А. Р. (имеется в виду балерина А.Р. Нестеровская – В.Х.). Добровольский принял меня на своей частной квартире. Он не откликнулся на мою просьбу, и я понял, что помогать Дмитрию он не желает. Говорили, что он принадлежал к Распутинской клике и что, благодаря этому, он был назначен министром юстиции. Ясно в таком случае, почему он не пожелал помочь Дмитрию»[158].
Много разных слухов и сплетен было связано с похоронами Григория Распутина. В дневнике великого князя Андрея Владимировича имеется запись:
«По слухам, Распутина похоронили вчера ночью в 3 ч. утра в Царском Селе в присутствии Ники, Аликс, дочерей (кроме Ольги), Протопопова, Питирима и Ани Вырубовой около приюта, где собираются воздвигнуть церковь на его могиле.
Это так мило, что комментарии излишни»[159].
В дневнике императора Николая II имеется запись:
«21-го декабря. Среда
В 9 час. поехали всей семьей мимо здания фотографии и направо к полю, где присутствовали при грустной картине: гроб с телом незабвенного Григория, убитого в ночь на 17-е дек. извергами в доме Ф. Юсупова, кот. стоял уже опущенным в могилу. О. Ал[ександр] Васильев отслужил литию, после чего мы вернулись домой.
Погода была серая при 12° мороза.
Погулял до докладов. Принял Шаховского и Игнатьева.
Днем сделал прогулку с детьми.
В 4 >1/>2 [ч.] принял нашего Велепольского, а в 6 час. Григоровича. Читал»[160].
По воспоминаниям жандармского генерал-майора А.И. Спиридовича:
«Наступило 21-е число. Приехали епископ Исидор и друг покойного Симанович. Тело уложили в гроб. Акулина положила в гроб икону, которую 16-го числа Вырубова привезла Распутину от императрицы. Она была привезена из Новгорода. На оборотной стороне Государыня, все великие княжны и Вырубова написали свои имена.
Епископ Исидор отслужил заупокойную обедню (чего не имел права делать) и отпевание. После говорили, что митрополит Питирим, к которому обратились с просьбой об отпевании, отклонил ее. В те дни была пущена сплетня, что при вскрытии и отпевании присутствовала императрица. Сплетня эта дошла и до английского посольства. Это была очередная типичная сплетня, направленная против императрицы.
