– А у нас разве есть предложения? – вопрошал Лемех затравленно. – Кроме, разве того, что выдвигает Кусаев – все строить заново?!..
Он с осуждением смотрел на меня и на главного инженера: мы теперь почти не выходили из его кабинета.
После одного из таких бесполезных сидений и уклонений от вызовов к телефону, Лемех обратился ко мне:
– Устрой мне встречу с твоим умельцем!
Я опять был готов откусить свой язык за то, что он наболтал там, в машине. Мне становилось нехорошо от одной только мысли, что я отвечаю за встречу таких абсолютно разных людей, как Лемех, руководитель, пусть бывший, областного масштаба и вороватый хвастун Афанасий. Конечно, Лемеху приходилось встречаться, хотя бы у нас, с типами и почище, чем Афанасий, но эти встречи – начальника с подчиненными. Мой же «умелец» сюда приглашается для разговора на равных. Лемех будет даже в зависимом положении – ему придется идти на условия Афанасия, а что тому взбредет в голову?..
Я сделал еще одну попытку отвертеться от предстоящей мне миссии, но Лемех уже принял решение.
– Все! Хватит! Вас я уже досыта наслушался! Бери завтра машину и доставь его ко мне!.. Он где работает?
– Слесарем, говорил дядя, на ликеро-водочном производстве. Да пьяница он! – почти взмолился я. – Да и знаю-то я его – всего ничего: встретились один раз случайно у дяди… Мне неудобно даже всерьез о нем разговаривать!
– Неудобно будет потом, когда пьяница этот утрет носы вам, трезвым и образованным!.. Он сможет приехать?
– Не знаю. Я говорил с ним больше недели назад, он был, кажется, в отпуске…
– В отпуске, говоришь? – Лемех посмотрел на часы. – Значит, он сейчас может быть дома. Едем к нему!
Мы переглянулись с Кусаевым, Лемех перехватил этот взгляд и решительно повторил, понимаясь из-за стола:
– Едем немедленно! Втроем! Будем уговаривать товарища… Как его имя?..
– Афанасий, – промямлил я.
– Будем уговаривать товарища, нет, господина Афанасия вытащить нас из дерьма!
От ПМК до города было километров пятнадцать, и когда мы подъезжали к окраине, Лемех негромко проговорил:
– Ты утверждал, что он пьяница?..
– Ну конечно! – воскликнул я, полагая, что начальник одумался. – Натуральный! Пробу некуда ставить!
Но у него на уме оказалось другое.
– Заверни к магазину, – сказал он шоферу и, когда машина остановилась, протянул ему деньги. – Возьми водки пару бутылок, хлеба, что-нибудь на закуску, минералки тоже возьми.
Задание это шофер выполнил быстро.
– Куда теперь? – Лемех повернулся ко мне, и я рассказал, как ехать нам дальше.
Когда машина подъехала к ветхим воротам, Лемех сказал:
– Мы тут пока посидим: неудобно разу нагрянуть целой толпой, а ты сходи, подготовь своего родича, пусть он Афанасия пригласит.
Я открыл калитку, шагнул во двор и сразу определил, что почва для разговора уже подготовлена, но только не для такого, который, по моему мнению, должен был нас устроить. Опять возле летней кухни был виден маленький стол, на нем – знакомый белый бидончик, опять – вобла, стаканы. Над столом маячили почти красные лица моего дяди и Афанасия. «Прописался он здесь теперь, что ли?» – подумал я удрученно.
Афанасий был в той же рубашке с закатанными рукавами и в тех же мятых штанах. Я встал у ворот, размышляя: не поворотить ли назад, и придумать что-то такое, чтобы встреча не состоялась? Но дядя уже кричал во все горло:
– Иди, иди! Ты здесь всегда вовремя!
Я подошел к столу, поздоровался за руку с дядей и Афанасием, внимательно в то же время вглядываясь в их глаза: старался определить степень их трезвости. «А, будь, что будет!»
