– Другой протокол – следовать приказам вашего командира и делать это абсолютно все. И я приказываю вам называть людей по именам, а не по званию. Если вы не знаете их имен, вы обязаны выучить их при первой же возможности.
– Что? – она была ошеломлена.
– Итак, теперь у вас противоречивые приказы. Следуйте протоколу для поддержания корабельной формальности или следуйте протоколу для подчинения вашему командиру. Что вы нарушаете, вам решать.
Она снова выглядела раздраженной, но быстро спрятала эту эмоцию.
– Ну, как вы говорите, сэр, протоколы не очень важны для вас. Это значит, что я не обязана выполнять ваши приказы.
В конце концов, в ней было чувство юмора? Кельвин ухмылялся.
– Так-то лучше. Теперь, если вы хотите сделать небольшой перерыв, чтобы осмотреть вашу каюту и приготовления, это хорошо. Но я ожидаю, что вы вернетесь на борт через час.
– В этом нет необходимости. Я готова провести свою смену.
– Ладно, хорошо. Ну, тогда вы свободны.
– Спасибо, сэр.
Она ушла, а за ней закрылась дверь.
Кельвин вздохнул. Что мне с ней делать? Последнее, что ему было нужно, это фанатик протокола, особенно если она узнает, что он не имеет права на почти столько свобод, сколько он имел. И если она узнает, что он должен отчитываться перед командованием флота, она может послать несколько своих и устроить ему неприятности. Насколько он знал, это было главной целью ее задания: держать его в узде.
– Ух… – сказал он, когда все-таки не смог заставить себя вытащить документы для изучения. Вместо этого он повернулся и сыграл в шахматы против компьютера. И проиграл. Как обычно.
– Мошенник, – посмотрел он на него свысока.
– Хотите сыграть еще раз? – спросил компьютер.
– Нет. Заткнись, – он выключил его, как раз когда голос Шеня протрещал по динамику.
– Мы освободились от Праксис 1, и мы на открытом пространстве. А еще Майлз уже на пути к нам.
– Хорошо, – сказал Кельвин, и направился к двери.
Он и Майлз вошли на борт одновременно с противоположных сторон.
– Эй, чувак, мне очень жаль. Я твой большой должник, Кел. Очень большой.
Голос Майлза бумкнул, когда он спешил на свой пост.
Кельвин не мог не посмеяться. Видеть красное лицо Майлза стоило почти целое состояние.
– Ничего страшного. Все в порядке, – Кельвин сделал успокаивающее движение руками.
– Я верну тебе деньги, клянусь! – он добрался до своего участка, но не сел.
Сара повернула свой стул лицом к нему.
– Итак, что случилось с двадцатью тысячами Q, которые ты собирался выиграть, черт возьми?
– Эй, – сказал Майлз, – никакого нахальства от тебя.
– Дело в том, что ты потерял тридцать тысяч Q. Это как купить четыре машины, совершенно новые.
– Нет, нет, нет. Это было намного меньше. Конец дискуссии.
Кельвин улыбнулся.
– Это было 29,905 Q. Я только что заплатил.
– Ну… игра все равно была сфальсифицирована, – Майлз выглядел взволнованным.
Шень заговорил.
– Контроллер сказал мне, что ты проиграл его на восьми последовательных руках, увеличивая ставку с каждой.
– Да, восемь рук, и все они сфальсифицированы. Разве это не несправедливо? Я имею в виду, что это достаточно плохо, чтобы сфальсифицировать одну руку, но восемь? Дайте парню передохнуть.
– Да, да, да, – Сара закатила глаза и повернулась обратно в участок, – Майлз, ты никогда не меняешься.
Как раз тогда Майлз заметил Саммерс Пресли, которая безмолвно осуждала все это. Он указал на нее.
– Кто она, черт возьми?
