Заговор Феникса - страница 41

– Сэр? – спросила Саммерс, более требовательно, чем Шень.

– Сара, ни при каких обстоятельствах ты не будешь пытаться связаться с этим судном или приблизиться к нему. Это ясно?

– Да, сэр, – сказала она, немедленно выполняя требования. – Один-двадцать градусов рыскания и движение вперед.

– Мы должны ответить, – сказала Саммерс. – Пока он сидит там, он безобиден.

– Ему повезло, что я не взорвал его прямо сейчас.

Майлз повернулся.

– Еще не поздно, Кэл. У меня всегда есть пара кормовых ракет, готовых к запуску.

Саммерс вошла на линию прямой видимости Кельвина.

– На пару слов, лейтенант-командир.

Она кивнула в сторону его кабинета.

– Хорошо, – сказал он, жестикулируя ей, чтобы она повела за собой.

Как только дверь захлопнулась, Саммерс вышла из себя.

– Что вы делаете? У нас есть долг!

– Иногда, на благо экипажа, приходится нарушать несколько правил и принимать трудные решения.

– У нас есть долг, как у людей, а не только как у офицеров!

Кельвин сел за свой стол, едва в состоянии стоять. Как бы громко ни звучала Саммерс, она была ничем по сравнению с возрождением похороненных воспоминаний, скручивающих его мозг. Все в этой ситуации казалось настолько чертовски знакомой, что он едва мог разделить в своем сознании Ночного Ястреба и Троицу. Он все еще мог видеть лица своих друзей так же ясно, как их кровь пропитывала бумаги, в то время как эхо их криков, распространявшихся с палубы на палубу, было еще более сильным.

Он укрылся, чувствуя необычайный холод, и, как говорила Саммерс, он просто сидел в глубоком оцепенении, уже не в настоящем.

– Вы должны обратить на меня внимание!

Он вернулся к своему местонахождению и очень спокойно посмотрел ей прямо в глаза.

– Саммерс, ты знаешь, что такое Ремории?

– Нет.

– Это существо, которое пришло с секретной планеты под названием Ремус Девять. Третий тип Ремории, по сути, ликантроп.

– Оборотни?

Ее любопытство переросло в скептицизм.

– Такого не бывает.

– Технически, конечно, вы правы. Ликантропы не встречаются в природе. Но и голубых роз тоже нет, и тем не менее в Столичном мире есть их огромные сады. Вы должны помнить оранжево-синие земли на Капитолийской площади, не так ли?

– Да.

– Ну, как эти цветы были модифицированы, так и животные иногда были модифицированы. И хотя Империя надорвалась, чтобы закрыть науку, около пятидесяти лет назад генетические эксперименты Римуса Девяти породили все виды модифицированных людей. Наиболее доминирующими были два и три типа, стригои и ликантроп, соответственно. Они разные. На самом деле они не вампиры и оборотни. Например, стригоям не нужно сосать кровь, они не носят накидки и не живут в гробах, а ликантропы не очень похожи на волка по внешнему виду. Конечно, по сравнению с мужчиной, они более волосатые, более мускулистые, у них удлиненные когти, и они одичалые. Но в остальном они не похожи на волков. Некоторые говорят, что их создание было вдохновлено древними суевериями и легендами.

– Кто бы мог сказать… все, что я знаю, это то, что к лучшему и худшему, мы – человеколюбивые – искренне сдаемся, даже тогда, когда мы должны. Возможно, это наша величайшая добродетель, но это и наш величайший порок. Вместо того, чтобы бросать полотенце, как только мы узнаем, что нет настоящего Потерянного Города Золота, мы пытаемся построить его… и слишком далеко раздвинуть границы. Что бы они ни пытались сделать, будь то что-то благородное или какой-то больной эксперимент, обслуживающий гораздо более сумасшедший конец… это не имеет значения. Результаты говорят сами за себя. И к тому времени, как Империя поймала и вывела из строя ученых Римуса, большинство из них уже были убиты собственными творениями. И теперь тысячи измененных людей все еще неучтены. По оценкам крыла Intel, их число возросло.