Пока парни выполняли поставленные задачи, мы с Филипповым занимались тем, что мыли полы, где надо с содой и спиртом, уничтожая следы крови.
– Я все обдумал, Алексей. Я на все согласен.
– Это хорошо, Михалыч, и помни – ты очень нужен науке, только тайной. Переедешь на нашу базу, поживёшь там с месячишко, пока все немного уляжется. Не гонись за эфемерной славой, ты видишь, что она тебе принесла. Гонись за реальными благами и делами, когда твоё изобретение запустят в производство. У тебя все впереди и ты ещё прославишь себя, но сделать это можно лишь тогда, когда тебя смогут защитить.
Михалыч забрал все самые важные документы приборы, а мы перевезли это всё на нашу базу. Там постоянно жили бойцы, неся круглосуточный караул и просто так на этот объект было не попасть.
Утром, невыспавшиеся и злые от того, что всю ночь возили оборудование и бумаги за город на нашу базу, мы с Филипповым прибыли в издательство, где учёный отдал в набор статью. Редактор пробежался глазами по тексту: «Так-с, что передача энергии на расстояние при имеющихся технологиях – миф, которым я хотел привлечь к себе внимание. В перспективе такое возможно, но это дело далёкого будущего. Результаты эксперимента были мной неправильно интерпретированы, то есть при облучении предмета электромагнитной волной он реагирует, но никакого переноса материи, например, энергии взрыва, не происходит. Вся документация мной уничтожена, как антинаучная. Это признание далось мне нелегко, однако, правда должна восторжествовать. Я должен уехать на курорт подлечить нервы».
– Отлично, это мы напечатаем в завтрашнем номере.
Филиппов купил билет и отбыл на поезде в Крым, сойдя с него на первой станции, и вернулся в город. На нашей базе появился патлатый блондин без усов и аристократической бородки, одевающийся в мешковатую военную форму. Зато во флигеле была оборудована лаборатория, где он продолжил свои изыскания по переносу энергии и химическим опытам.
На следующее утро в офисе фирмы.
– Господин Карпушин, почему Филиппов жив?
– Я не могу понять, господин Салливан, куда делись Фикс и его подручные? Я вчера отправил их к нему домой, но с тех пор от них ни слуху ни духу. Все это нехорошо попахивает.
– Как вы думаете, почему Филиппов пошёл в отказ? Амбициозному учёному признаться в фальсификации своих исследований, по сути, самому на себе поставить крест, как на серьёзном учёном. Чтобы это значило? Вы говорите, что пропали ваши люди? Это действительно нехорошо попахивает.
– Да, трое ответственных сотрудников просто пропали.
– Ищите своих людей и Филиппова, и довершите дело.
Трое человек, выяснив в математическом обществе о Филиппове, отбыли в Крым, где проболтались месяца два в бесполезных поисках, шерстя все побережье.
Карл Карлович засиделся допоздна в кабинете фирмы. Прошло больше месяца, но что-то беспокоило его.
– Где же вы, ребята, не мог же этот учёный вас убить? А может быть, он вас купил? А что – это версия! Хотя сам он небогат, но … Черт возьми, что же все-таки произошло в тот вечер?
Карпушин вышел из офиса и отправился домой пешком. На дворе стояли августовские вечера, ещё тёплые, хотя дождик нет-нет, да и напоминал о том, что скоро наступит питерская осень. Улица была пустынна, лишь одинокий прохожий догнал и поравнялся с ним.
– Господин Карпушин, вам привет от Филиппова.
– Что-о-о?
– Кто дал указание вам убить учёного?
