Зато на стене напротив двери во всю длину зала красовалось высокое зеркало. А узкий старый стол в метре от входа был заставлен дивной выпечкой. Нос защекотало от приятного аромата ванили, жаренной капусты и сдобы. Хорошо, хоть позавтракала… а то пускала бы слюни.
– Гражданочка, вам чего? – донеслось слева.
Жанна повернулась. Молодой человек лет двадцати пяти в темно-синем форменном костюме смотрел выжидающе. За ним виднелись потерянные лица местных жителей.
– Представьтесь, пожалуйста, – попросила Жанна.
– Участковый Потапов Дмитрий Алексеевич.
– Передайте следователю, что Камнева Жанна Юрьевна прибыла. Он знает.
– Ожидайте на месте, – сказал участковый и направился к следственной группе.
И тут Жанна увидела Его. Щуплого низкорослого мужчину, лежащего на полу. Выглядит совсем как ее отец. Даже выстрижен так же коротко, под ежика. В сознании мелькнули звериный взгляд родителя, кулак, кровь, разбитый нос, перепуганный крик мамы, синяки… В голову заполз туман, сердце бешено заколотилось. Жанна задыхалась. Ноги ослабели, и она присела. Рукой нашарила в кармане ветровки бумажный пакет, ее неизменный спутник. Жанна поднесла пакет к лицу и задышала: короткий вдох носом и длинный выдох ртом. Все неважно, только дыхание. Нужно снизить количество кислорода…
– Что с ней? – раздалось шептание на другом конце зала.
– Еще и вторая окочурится, – причитал кто-то. – Зачем мы ток царя вызвали?!
– Граждане, спокойно! У человека обычная паническая атака. Не лезьте к ней, жить будет.
Через пять минут полегчало. Жанна поднялась, сложила пакет и убрала в карман. За долгие годы страданий она смирилась с недомоганием. В начале карьеры приступы страха работе не мешали, а вот в конце изводили порядком. Особенно сильно Жанна реагировала на людей со звериным взглядом. С каждым годом их становилось все больше. Поначалу лишь у преступников были широко раскрытые, пристально следящие, немигающие глаза; затем у свидетелей проявились, а в конце карьеры и у некоторых потерпевших стал обнаруживаться холодный хищный взор. Панические атаки Жанны участились, и она едва доработала до пенсии по выслуге лет. Хорошо, что статус родственницы Камнева спасал от увольнения все годы службы.
Она подошла к работающей группе и представилась:
– Жанна Юрьевна Камнева.
– Да, Камнев звонил, – отозвался курносый широколицый мужчина лет тридцати.
– Документы показать? – спросила Жанна.
– Не надо. Наслышаны мы о ваших особенностях. Не обознаемся теперь точно.
Он хмыкнул, но тут же осекся. Посмотрел сочувствующим взглядом. Глаза у него человеческие: не утратил эмпатии, не ожесточился.
– Следователь Егор Ильич Петров, – представился мужчина и ввел в курс дела: – Осмотр места происшествия и тела мы завершили. Сейчас сморчка увезут, и перейдем к опросу.
Жанна хмыкнула. Новый жаргон, что ли, появился?! Труп сморчком придумали называть.
Следователь посмотрел недоуменно. Жанна посерьезнела. Сморчок так сморчок.
Егор Ильич грустно вздохнул всем телом и прошептал:
– Много их, свидетелей. Не выползти нам отсюда живыми.
Жанна окинула взглядом разнокалиберную компанию из десяти человек.
Вдоль стены у окон стояли три скамейки из свежего дерева. На самой левой, молчаливо уставившись в пол, сидели девушка лет двадцати пяти и женщина постарше, за тридцать. Они были чем-то неуловимо похожи, Жанна посчитала бы их сестрами.
На средней лавке разместились спортивного телосложения молодой человек и солидный грузный господин в дорогом костюме. Телохранитель и важная шишка, – определила их Жанна.
