– Много народа было?
– Три женщины и нас четверо пришло. – Виталик снова загнул пальцы. – Семь получается.
За окном громче обычного заорала музыка и дружным хором, перекрикивая друг друга, заголосили старушки.
– Они долго так выть собираются? – удивленно спросил Виталий.
Следователь печально вздохнул и громко ответил:
– Концерт у них. Часа на два.
Шофер укоризненно покачал головой.
– Во дают! Не деревня, а парк развлечений.
– Расскажите, что делали, когда пришли? – нетерпеливо спросил Егор, перейдя к опросу.
Его понять можно, какофония звуков и бесконечный список свидетелей. Тут и заночевать легко.
– Я распаковал пирожные, установил табличку с предупреждением. Три раза проверил, чтоб не ошибиться. Фото сделал, перед шефом отчитаться. Две штуки, вблизи и издали. Отослал, шеф видел: статус «Прочитано» стоит.
– Ого! – обрадовался следователь. – Дождались-таки. Поделитесь с нами фотографиями?
– Без проблем, – ответил Виталик и протянул телефон.
Егор внимательно изучил картинки на смартфоне, пробормотал: «Даже время видно. Восемь сорок девять».
– Будем приобщать к материалам дела, – сообщил он.
Возились они долго: шнуры, компакт-диск в качестве материального носителя цифровой информации. Жанна терпеливо ждала. Привычка.
Наконец следователь вернулся к опросу.
– Напомню. Вы сделали фото и отправили начальнику. Что дальше?
– Я пошел ко всем. Рядом стоял, в разговоры не вмешивался. Потом пришли жена и дочь хозяина завода, их представили шефу.
– А остальные чем занимались?
– Да я ж никого не знаю. – Шофер пожал плечами. – Много их было, словно мухи суетились. Туда-сюда бегали, разве упомнишь?! Я понял только, что мелкий хмырь – хозяин завода, белобрысая – жена его, а тощая косолапая девчонка в растянутой футболке – дочь их.
– И вам даже не было интересно понаблюдать за окружающими? – подивился Егор.
– Мне задания выданы, я их выполняю. На остальное внимание и силы не трачу, – отрапортовал Виталик.
– Таисия Павловна, блондинка которая, предлагала вам угощение?
– Да, аккурат после, как бабка с клюкой прибежала. Такой палкой запросто убить человека можно, потому я и заприметил, – довольно улыбаясь, сказал шофер.
– Что кушали? – пошел вперед Егор.
– Пирожок с капустой и эклер. – Виталий сморщился. – Крошечный совсем, из набора.
– Потом что?
– Снова все бегали. Дама с длинной косой напялила черный балахон и крикнула белобрысой свет погасить. Та выключила. Балахонистая свечки зажгла, что-то о воротах пробубнила и уселась на табурет. Как он ее только выдержал?! Ну, я встал со всеми в круг. Думаю, сейчас представление начнется. И началось ведь…
Виталик усиленно заморгал и помотал головой от избытка эмоций. Он положил левую ладонь на грудь и заявил:
– Я за свою жизнь на разных мероприятиях побывал, но такого сумасбродства еще не встречал. Лихо они тут развлекаются, на полную катушку отрываются. Я чуть копыта от ужаса не откинул, когда бабуля на меня зарычала загробным басом: «На колени!» Признаюсь, испугался. Сам не понял, как на карачках очутился. У меня же реакция отличная, я спортсмен. – Шофер-телохранитель вздохнул. – Не каждый день потусторонних экземпляров встретишь. Стою смиренно перед бабкой балахонной и думаю: а как же шеф? Краем глаза вижу: он тоже на коленях стоит. Я успокоился, что все в порядке. Куда шеф, туда и я.
– Дальше! – настаивал следователь.
– Долго просили духа из бабки выйти. Он ругался. Потом сказал: душу живую возьмет с собой. Тут я снова перепугался. Лишь бы не шефа! Где же я работу такую хорошую найду?! К счастью, дух ушел, бабка открыла глаза. Все с колен поднялись, только щуплый хозяин завода остался стоять. А потом и вовсе на пол завалился. К нему белобрысая и косолапая рванули, что-то искали. Лекарство, как я понял. Но не нашли. Белобрысая девку домой отправила. Щуплый и помер.
