Заключённые - страница 3

– Вы… вернулись, – с запинкой в сердце заговорила дочка к своей мачехе.

– На улице прямо настоящий ураган. Все автобусные рейсы отменили, – говорила Феодосия, снимая кожаные туфли. – Ядвига, а ты чего это не спишь купно со всеми? Ядвига! – Повторила мать имя дочки, но та продолжала молчать. Лишь когда Феодосия вплотную подошла к девушке, вдруг юная дама отмерла

– Всё в моих руках… отныне.

Совсем не понимая, о чём идёт речь, уставшая от неудачного путешествия Феодосия лишь рыкнула в след: «Быстро спать. Не нарушай режим», – и отправилась к шкафу с одеждой для сна. Ядвига вновь замерла, следя за тем, как фигура мачехи отдаляется и теряется где-то за дверьми других комнат. Кажется, девушка так и стояла в коридоре, подобно фарфоровой кукле, – лицо побледневшее, губы дрожат и синеют, ровно, как и кончики пальцев. Но на деле вдруг Ядвига оказалась на кухне. Пути к столовой она не помнила. И то, как в её руках оказался тот самый нож.

Шагая в сторону комнаты Феодосии, Ядвига всё чувствовала будто не по-настоящему. Очертания материнской спины были размыты. Вокруг туман. «Кажется, всё лишь сон, но… могу ли я?» – задавала себе девушка какой-то загадочный вопрос. Она стояла позади матери, тихо перенося конвульсии мышц. Но вдруг Феодосия обернулась и показала своё лицо. Эти черты: малиновые губы, тонны косметики и белое лицо, загримированное пудрой. Злость вскипела при виде этой женщины. Ядвига не могла более сохранить контроль над своими руками. Дрожащие и тонкие девичьи ручки так безжалостно и кровожадно, точно собрав всю силу и мочь, воткнули лезвие ножа прямо в женское горло. Феодосия хотела была вскрикнуть от боли, но Ядвига высунула нож обратно, отчего женщина свалилась с ног. Пробитая артерия импульсом выпустила ярко-оранжевую кровь. Феодосия лишь сделала один сухой глоток воздуха, после чего всё тело вздрогнуло и более не подавало признаков жизни. Ядвига стояла и лишь смотрела на всё содеянное. В глазах её был туман. Она всё ещё не осознаёт реальности. В голове лишь одна мысль: «Теперь всё будет иначе». Тяжёлыми шагами девушка вышла из комнаты, прикрыв дверь в кровавые апартаменты. Проходя вдоль по коридору, девушка застыла в щели приоткрытой двери, ведущей в комнату Савелии. Младшая сестра, как и полагалось ей, спала тихим сном, случайно сбросив одеяло на пол. «Савелия! – как гром сред ясного неба разразилось в голове Ядвиги, – эта глупая… ничего не заслуживает». Вновь крепко сжав ручку ножа, Ядвига ворвалась в комнату, но когда подошла ближе, звон в ушах напомнил сестрице о том, что всё происходящее не сон. Сердце провалилось в пятки, а дыхание сбилось практически до самой остановки. «Нет, ты будешь жить, но мне не помешаешь. Тебе ничего не достанется», – произнесла Ядвига. В тот же миг новый план озарил её разум. Осторожно, стараясь не разбудить Савелию, Ядвига протёрла ручку ножа носовым платком, после чего просунула его в руку младшей сестры, как следует оставив на рукоятке её отпечатки пальцев. Незамедлительно Ядвига схватилась за телефон, вызывая главу закона.

Кавалерийские войска – самые сложные группы. Лошади бегут, спотыкаясь о мины и сбиваясь друг о друга в страхе. Яд разъедает человеческую кожу, а кони же мгновенно мрут, оставляя солдата без транспорта. Я был их частью. Некоторое времяземля взлетает в небеса от взрывов. Глаза засыпаны белым туманом. Он оседает на землю, посему единственное место, чтобы спрятаться, окопы, уже не уместны. Горчичный газ. Он тяжелее воздуха. Никто не знал ещё тогда, что это за туман. Но через пару часов мои сослуживцы харкали кровью, задыхались в болях и… Но меня уберегли от этого. В тот день, когда впервые был применён горчичный газ, майор, он же мой хороший друг, земля ему пухом, забрал меня к себе в палатку. Та находилась за пять километров от поля боя. Мне повезло. Я благодарен своей жизнью майору.