Во-первых, на выдачу багажа не явился бабулин зеленый чемодан. Мы честно ждали и высматривали его, вытягивая шеи, будто стадо голодных жирафов, но он как сквозь землю провалился.
– Они же не сбросили его как авиабомбу? – Мамуля, гений литературных ужастиков, не затруднилась придумать пугающую версию и заодно продемонстрировать эрудицию. – Например, над горой Тахталы, которую Гомер в «Илиаде» называл Олимпосом?
– Сбросили? Мой чемодан – Гомеру?!
Разволновавшаяся бабуля даже не стала оценивать мамулино предположение на предмет правдоподобия. Она просто засучила рукава новой льняной рубахи и устроила такой скандал, что благовоспитанная Трошкина, поначалу честно попытавшаяся донести суть бабулиных подозрений и претензий до персонала аэропорта на английском языке – он у нее хороший, – малодушно взяла самоотвод из переводчиков, убежала от нас и спряталась в дамском туалете. Хотя особого смысла в этом не было: бабулин хорошо поставленный учительский голос доносился и туда. Не думаю, что в аэропорту нашелся хоть один закуток, где его не услышали.
Стариков в Турции уважают, как и людей, умеющих настоять на своем: не зря там развито традиционное мастерство базарного торга. Бабуля произвела на персонал аэропорта самое сильное впечатление, пробудив горячее желание если не услужить ей, то хотя бы утихомирить. На поиски блудного чемодана отрядили толпу специально обученных людей, и те сумели найти пропажу всего-то за час-другой. К сожалению, за это время успел уйти автобус, на котором мы собирались добраться до заказанной съемной квартиры.
А надо сказать, что общественный транспорт в прекрасной Анталье, даже такой, который носит высокое и обязывающее звание «экспресс», это совсем не то, чем может гордиться современный мегаполис.
Устроив безадресный, но шумный скандал номер два на автобусной остановке, бабуля выяснила, что нужный нам «номер 400» рано или поздно обязательно появится, но когда конкретно это случится – аллах его знает.
Мамуля заикнулась было о такси и даже попыталась самолично договориться с ушлым водителем, не убоявшимся бабулиных гневных воплей, но только вызвала этим скандал номер три.
– Пятьдесят долларов с человека?! Да вы в своем уме?! – взревел наш матриарх, воздев свой посох.
Таксист мгновенно доказал, что далеко не глуп, ретировавшись из зоны досягаемости с редкой стремительностью.
Теперь представьте общую диспозицию: середина июля, седьмой час вечера, Анталья, асфальтовые пустоши аэропорта. Температура воздуха плюс сорок, влажность идеальная для комфортного существования моллюсков и жабродышащих, над раскаленным дорожным покрытием колышется сизая дымка. Косые солнечные лучи без промаха бьют в глаз, и даже черные, как рубероид, очки не спасают. В ушах звенит, в очах мелькают мушки – верные предвестники обморока.
– Воды… – прохрипела мамуля, опасно кренясь на счастливо обретенном чемодане цвета молодой зелени.
– Бася, что с тобой? – Бабуля наконец-то вспомнила, что она не одна, как во поле березка, и обратила внимание на демонстративные страдания окружающих.
– Голова кружится. – Мамуля завела глаза под лоб, но перед этим успела мне заговорщицки подмигнуть. – Срочно нужны вода, тишина и покой…
– Срочно нужен автобус, – проворчала несгибаемая бабуля и прекратила гневно горланить, однако командовать не перестала. – Дюша, Аллочка, добудьте воды!
– Да, мой генерал! – Я козырнула, подцепила Трошкину под руку и потащила подругу в здание аэровокзала, где видела автоматы со снеками и напитками.
