Закон крови - страница 27



Отметив, как подернулись знакомой пеленой смерти глаза наконец-то сдохшей нечисти, я тихонько встал за вешалкой. И когда голова пожирателя требухи осторожно выглянула из-за двери, я протянул вперед обе руки и от души рубанул по шее твари обоими клинками – одним сверху, другим снизу. Душевно так, со всей дури прошелся, словно ножницами, но с оттягом на себя.

Деревянное лезвие скользнуло по жилистой шее твари в районе затылка, не причинив ей ни малейшего вреда. Зато серебряное вскрыло горло чуть не до самого позвоночника.

Булькнув горлом, оборотень инстинктивно подался было назад, но я притормозил его движение, отпустив рукоять деревянного ножа и схватив тварь освободившейся рукой за волосы. После чего рванул голову на себя и одновременно вторично резанул серебряным клинком по шее, довершая начатое.

В моей руке осталась голова оборотня, а тело, повинуясь инерции моего рывка, завалилось вглубь коридора. На площадке послышался изумленный вздох.

Я не стал ждать, пока воздух выйдет обратно из груди третьего любителя крови, трансформировавшись в предупреждающий крик для тех, кто остался у подъезда. Резко рванув дверь на себя, я выскочил на площадку, одновременно всаживая окровавленный кинжал в середину грудной клетки черного силуэта, выделяющегося на фоне тускло освещенной лестничной клетки.

Я попал туда, куда метил. Неродившийся крик захлебнулся, превратившись в хрип. А я, свободной рукой ухватив оборотня за рукав куртки, продолжал наносить удары кинжалом в корпус со скоростью швейной машинки.

Клинок входил в плоть легко, словно в масло, и после каждого удара тело монстра сотрясалось, словно в него били электрическими разрядами. Не реагирует так на ножевые ранения человеческий организм. Ножевые ранения вообще не ощущаются людьми как фатальные, даже если они смертельны. Потому тактика ножевого боя на поражение – это нанесение ранений, сопровождающихся обильным кровотечением, либо удары с гарантированным летальным исходом в сердце, глаза, висок или шею. И, судя по реакции незадачливого киллера, сейчас я и вправду убивал не человека, а нелюдя, пришедшего забрать мою жизнь.

Последний удар пришелся в сердце твари. Резким движением я забросил обмякшее тело в квартиру, выглянул на мгновение наружу и тут же захлопнул дверь за собой. На площадке больше никого не было. Отлично. И соседи, если даже чего и видели, приникнув к дверным глазкам, пока еще в шоке от увиденного. И минут десять-пятнадцать до приезда ментов у меня точно есть.

Я обернулся. В тусклом свете ночника три мертвеца, валяющиеся друг на друге, напоминали большую навозную кучу. В которой, прежде чем уйти, мне еще предстояло покопаться.

Перво-наперво я обшарил карманы трупов. Что не дало мне практически ничего – немного денег, пара плотно набитых «беломорин» с характерно завернутыми цилиндрами из папиросной бумаги, зажигалки, дешевые ножи-выкидухи. Джентльменский набор гопоты, коптящей московское небо вонючим дымом легких наркотиков и пивных испарений.

У того, чью голову я почти отделил от тела «розочкой», в кармане был фирменный спичечный коробок ночного клуба Bloody Mary. «Кровавая Мэри», ишь ты! Тематическое название. О таком клубе я не слышал, но название на всякий случай запомнил – мало ли, вдруг пригодится.

Пока я ворочал трупы, мой желудок проснулся снова. Черт, я и не думал, что запах крови может так сводить с ума… Под конец единственным моим желанием было впиться в рану на шее трупа и глотать, глотать, глотать пьянящую жидкость, пока не отпустит нереальный голод, крутящий спазмами мои внутренности…