Энтони остался вместе со своей спецгруппой. Уговаривать его уйти – бесполезная трата времени. Он внимательно следил за периметром из своего укрытия. Десантники попытались занять позицию таким образом, что бы врагу казалось, будто они усиленно защищают здание, в котором находится часть охраны главнокомандующего.
Эрик считал, что им не следует ждать особой помощи от группы сопровождения. Будет хорошо, если не натворят дел, не желая ударить в грязь лицом. Они больше привыкли к долгим стояниям в оцеплении и напряженному ожиданию, которое ничем не заканчивается, чем к реальным боевым действиям. И дело здесь вовсе ни в плохой подготовке, а скорее в психологическом восприятии: на главнокомандующего и раньше совершались покушения, но обычно, такие попытки предпринимали психи-одиночки, которых пристреливали раньше, чем они успевали достать оружие. О том, что случится сегодня, никто и подумать не мог. Или мог? Поэтому и прикомандировали их к группе сопровождения…
На размышление о подобных деталях, времени не осталось. Сканеры показали приближение пехоты, и квалифицировали ее, как вражескую. Очевидно, после того, как Селина разделалась с двумя броневиками, ториане решили, что дальнейший путь безопаснее проделать пешком. С одной стороны – это играло на руку: можно не опасаться стационарных установок, которые несли на себе броневики, с другой – это лишило десантников возможности попробовать уничтожить врага, не дав ему выйти из машин, выстрелив по ним из подствольника. Всех убрать таким способом, конечно, не удалось бы, но избавиться хотя бы от одной группы – вполне реально.
Как и предполагалось, к ним подошло около тридцати ториан. Они рассредоточились по периметру и попытались зайти с флангов, но их отрезали автоматными очередями. Один нерасторопный торианен попал под шквальный огонь. Он несколько раз дернулся в конвульсиях и упал, разбрызгивая кровь из простреленной брони. Остальные поспешили отойти и, по извечному закону подлости, отошли как раз к тому зданию, где укрылся Фелит Челион, засев за невысоким забором.
Эрик глухо выругался. Ториане воспользовались забором как подставкой для оружия. Они уперли автоматы и открыли огонь по врагу, спрятавшемуся за перевернутыми броневиками. Патроны оставляли глубокие вмятины на днище машин, и не стоило надеяться, что броня выдержит долго. Теперь матерился не только майор, но и добрая половина команды. Только Энтони молчал. Он отодвинулся от ослабленного днища и ждал, пока стрельба прекратится хоть ненадолго.
Едва ториане прекратили стрельбу, чтобы перезарядить оружие, десантники поспешили открыть ответный огонь из лазерных автоматов, но ториане успели скрыться за забором. Разряды оставляли глубокие выжженные следы в камне, но пока, он выдерживал. Над забором, на долю секунды, показался шлем, очевидно, враг хотел проверить обстановку, но жестоко поплатился за эту попытку: этого времени Алику хватило, чтобы снести торианену пол черепа. Больше смельчаков среди неприятелей не нашлось. Ослаблять огонь было нельзя. Броневики, поврежденные взрывом и бронебойными патронами, могли не выдержать еще одной атаки, а если врагу придет в голову швырнуть гранату, или открыть огонь из плазменных винтовок, то о последствиях и думать не хотелось.
– Не прекращать огонь! – приказал генерал. – Чтобы они там и носа высунуть не смогли!
– А может, гранатку им? – предложила Олин.
