Так, Алёна Пална, пора прекращать называть ее племянницей даже в мыслях. Егор ведь сказал, что отныне по легенде для всех я – ее настоящая мать.
– Мона мультики? – последовал сразу же после мороженого просящий голосок, и на меня посмотрели глаза, как у кота из “Шрека”.
У меня тоже были свои слабости, и одна из них сейчас стояла напротив меня, выпрашивая привычные ребенку радости. Обычно я не разрешала ей смотреть мультики по вечерам, но сегодня решила сделать исключение.
– Какой тебе поставить?
Повела ее обратно в гостиную и включила смарт-телевизор, на котором уже наловчилась включать интернет.
– Пло котиков, – с важным видом потребовала племя… дочка и села на диван.
Поначалу в новом доме ей было неловко и боязно, но детская психика пластична, так что сейчас она чувствовала себя более уверенно, мне на радость.
Включив ей мультики, удалилась проводить ревизию в закромах кухни. Продуктов оказалось вдоволь, так что вскоре по квартире распространились ароматные запахи рассольника, моего фирменного блюда.
– Не думал, что ты умеешь готовить, Алёна Пална, – вдруг раздался мужской голос.
Вздрогнула и подпрыгнула, измазавшись поварешкой, и посмотрела на Егора с раздражением. И зачем было так пугать меня? Я и так только постиранную кофту надела, а уже загваздалась по его вине.
– Руки у меня не из пятой точки растут, знаете ли. Да и при наличии ребенка на руках хочешь не хочешь, а научишься готовить.
– Похвально, – хмыкнул и больше ни слова не произнес. Только прислонился деловито к косяку и молчаливо наблюдал за моими метаниями по кухне.
Если до этого момента она казалась мне просторной, то с его присутствием пространство будто сузилось до невообразимо маленьких размеров.
– Скажи мне, Алёна Пална, а почему отец не забрал ребенка? В ее свидетельстве о рождении прочерка в графе отцовства нет.
Напряглась и перевела расфокусированный взгляд на столешницу, сокрушаясь из-за перипетий судьбы.
– Он разбился в автомобильной аварии за два месяца до рождения Кати, – ответила, ощущая ком в горле, отчего голос мой звучал хрипло.
События прошлого пронеслись перед глазами так ярко, словно всё это произошло буквально вчера.
– Гена был одногруппником моей старшей сестры, они собирались пожениться после родов, но, как видишь, не сложилось. Сам он был детдомовский, так что с его стороны родни у Катюши нет. Только я, – последнее произнесла тихо, надеясь не поддаться чувствам и не расплакаться.
Шмыгнув носом, выключила конфорку и вздохнула.
– Мойте руки, Егор Романыч, будем ужинать, – сказала как можно более радостно, но пыталась приободрить скорее себя, нежели уважить мужа.
Раздались удаляющиеся шаги, и я смогла получить временную передышку. Быстро расставила наполненные рассольником тарелки на стол и мысленно поблагодарила Егора за отсутствие какой бы то ни было реакции в виде сочувствующих слов. Их я слышала слишком много, но они были пусты и бесполезны, ведь никто мне так с Катюшей и не помог.
Ни после смерти сестры, когда нам было нечего есть из-за долгов, ни после того, как квартиру отобрали черные риелторы. Все лишь наблюдали со стороны и сокрушались, дескать, как нам не повезло, и ни одна душа не протянула руку помощи. А родная тетка даже не пыталась делать вид, что ей жаль, считала, что так восторжествовала справедливость.
Наверное, так же считала, когда отобрала всё мое имущество, когда я достигла совершеннолетия, но что уже вспоминать – прошлого не вернуть, а впредь я буду умнее и не стану подписывать всякие документы как попало и не глядя.
