Закономерности и метаморфозы этногенеза. Пять очерков о закономерностях взросления народов - страница 4

Хотелось бы заметить, что уровень возможностей интеллектуального развития человека, его потенциальных способностей, не зависит напрямую от среды, из которой он происходит и где он даже некоторое время в несознательном возрасте мог жить. Известно, что младенцы, родившиеся в человеческих сообществах, находящихся на самом примитивном уровне развития (жители амазонской сельвы, африканских тропических лесов, аборигены Австралии) и изъятые из этой среды в результате усыновления (удочерения) некоторыми учёными-исследователями, становились затем людьми выдающихся научных, предпринимательских, художественных способностей, и, нередко, превосходили многих и многих в той среде обитания, которую принято называть цивилизованным миром, и частью которой они, по воле провидения, вынуждены были стать. Эти примеры говорят о колоссальнейшем потенциале, всегда сокрытом в недрах даже самого примитивного человеческого сообщества, и только ждущем своего часа (иногда тысячелетиями), когда могучая энергия начинает выплёскиваться из этих самых недр, производя удивительную по своему размаху работу, разрушающую старые догмы и созидающую новые принципы отношений. Увы, это период, когда за чистотой и честностью помыслов стоят пот, кровь и грязь конкретных событий, а также ложь якобы во имя осуществления этих честных помыслов. И, увы, так было всегда.

Ломка вековых традиций всегда была сильнейшим ударом по психике всей массы индивидуумов, представляющих какой-либо народ, и вызывала острейшую реакцию, приводящую к поляризации общества и к почти всегда следующей за этим кровавой борьбе сторонников нового типа отношений со сторонниками старого типа отношений.

В данном случае читатель должен помнить, что я говорю о том периоде взросления этноса, когда он переходит из состояния детства в состояние зрелости, то есть, о периоде, когда родоплеменные отношения сменяются отношениями раннегосударственными.

В процессе перехода к главенству новых общественных отношений над старыми (а старые, в принципе, всегда сохраняются в обществе в виде народных традиций и обычаев, но уже лишённых практической действенности, то есть, лишённых силы закона, обязательного для выполнения всеми членами данного общества), несмотря на буйное многообразие этносов, каждый из которых неподражаемо индивидуален, можно проследить единую для всех народов неизменную похожесть этого процесса. Я говорю о естественном законе периодичного деления живого организма, каковым является в данном случае каждый отдельный этнос, чаще всего на две составляющие, с тем чтобы из противостояния этих двух частей выковалось новое единое целое – более зрелое общество, приспособленное к изменившимся условиям. Этот закон пронизывает всю природу, в том числе и её биосоциальные формы. Содержание этого процесса для этносов состоит в том, что новый, более высокий уровень производительных сил приводит этнос через определённое время к смене производственных отношений, а затем и к изменению всей совокупности общественных отношений, что связано с качественным и количественным ростом потребительских запросов большинства людей, составляющих данный этнос. Внешне это выглядит поначалу как защита от внешней территориально-хозяйственной (военно-хозяйственной) экспансии (то есть от различных форм колонизации более развитым этносом) и продолжается как собственная территориальная (военно-хозяйственная) экспансия против других, поначалу соседних, народов (лучшая форма защиты своих потребительских интересов – нападение). При этом этнос всегда, через сложную внутриэтническую борьбу, выделяет лидера, осознающего насущную необходимость объединения родов, родственных племён в единое целое на новой формационной основе для решения задач внутреннего и внешнего развития этого будущего целого (можно сказать: задач внутренней и внешней политики). Лидер появляется, как правило, из числа племенной (родовой) знати, из числа военных вождей племён и, в той или иной степени, формирует вокруг себя группу сподвижников, разделяющих его взгляды и подчиняющихся его авторитету. И тот же этнос, в ходе той же внутриэтнической борьбы на пороге преобразований, выделяет из своей среды многочисленную группу противников нововведений, ревнителей патриархальных законов в их неизменности, активно противодействующих лидеру нововведений вплоть до вооружённых форм этого сопротивления. Вооружённую борьбу, в этом случае, можно считать правилом.