Законы поединка - страница 41
***
Валентина уложила детей спать и, склонившись над ними, принялась тихонько напевать колыбельную песню. Алексей аккуратно присел на ящик. Под ним предательски заскрипели доски, он приподнялся и пересел на холодный пол, чтобы ему тоже было слышна песня казачки:
Ну-ка дай мне козырную карту
И колоду всю в масть разложи.
Я не верю в гаданья, цыганка!
Но ты мне, так и быть, расскажи!
Что же будет со мной за широкой рекой
И удачным ли будет набег?
Много ль крови пролью? Много ль злата набью
В переметную сумку свою?
Отвечает старуха, на воду глядя,
Зря не веришь в судьбу, зря не слышишь меня,
Но ведь карты не врут и сейчас говорят:
Не ходи ты в набег, зря не мучай коня!
Будет все у тебя – и любовь и казна.
Ну а нет – то коснешься холодного дна.
Рассердился джигит и ударил ножом:
– Зря не будешь, колдунья, трепать языком!
Что задумал, – сегодня я в ночь совершу
И казачку младую в петлю посажу.
Так сказал он и волком к реке полетел,
Но на том берегу уж охотник сидел.
Затаившись в кустах, он в засаде не спал
И с мечтами о милой свирель вырезал.
Слышит, где-то вдали конь с испугом заржал.
– Что за черт! Я такого еще не видал.
В полуночной тиши звук летит далеко
От злодейки-судьбы убежать нелегко.
Грянул с берега гром и молния вдруг
И разбойника злого ударила в грудь.
Зря не верил старухе джигит удалой
И за это расплата своей головой!
А кругов на воде не увидел никто.
Камнем тело бандита упало на дно.
Предрассветный туман ветерок разогнал,
И охотник лихой домой поскакал.
Никому ничего он не стал говорить,
Ни к чему понапрасну народ теребить…
Алексей засмотрелся на огонек горелки и не заметил, как задремал. Проснулся он оттого, что Валентина толкнула его в плечо:
– Эй, казак, иди ложись. Я в углу тебе постелила.
Алексей потер глаза:
– Нет, спасибо. Все равно не усну.
Валентина улыбнулась, рассматривая его молодое лицо с пушком редких волос над верхней губой.
– Ну-ну, а под мою колыбельную засопел, как младенец.
– Под хорошую колыбельную можно и задремать, – ответил ей в тон Алексей и, чуть смутившись, добавил, – но ведь вы не будете петь мне ее всю ночь.
Она тихонько засмеялась своей шутке и, махнув рукой, продолжала:
– И как сладко ты во сне улыбался. Небось девушка приснилась?
Алексей смущенно потупился, и Валентина не стала настаивать.
– Ладно, тогда давай кофе попьем, я тоже спать не могу. Надо будет проверить аптечку. Чует мое сердце, скоро шумно здесь будет.
Алексей согласно кивнул:
– Будет, но Данила знает, что делает!
Валентина, возясь в ящике со съестными припасами, ответила:
– Надеюсь. И откуда вы только взялись на нашу голову!
– Из Китеж-града!
Посмотрев краем глаза на Алексея, Валентина вздохнула, покачала головой и ничего не ответила.
***
Илья поднялся на верхний этаж полуразрушенного дома и прошелся по длинному гулкому коридору, заглядывая по очереди в каждую квартиру. Вернее, в то, что от них осталось. Приходилось ступать очень осторожно, перешагивать через выбитые двери, сломанные стулья, разбросанные книги, вещи. Под ногами постоянно что-то скрипело, хрустело или трещало. "Это хорошо, – подумал Илья, – значит, если кто-то захочет подняться за мной сюда, ему не удастся сделать это бесшумно". Наконец Илья выбрал одну комнату, из окна которой была отлично видна площадь и одинокая фигура его старшего побратима, все так же неподвижно стоящая возле столба света.
– Ну вот, брат, я уже и на месте, – прошептал еле слышно Илья, устраиваясь поудобнее в своем наблюдательном пункте. – Если что, я – рядом!