Законы поединка - страница 41




***

Валентина уложила детей спать и, склонившись над ними, принялась тихонько напевать колыбельную песню. Алексей аккуратно присел на ящик. Под ним предательски заскрипели доски, он приподнялся и пересел на холодный пол, чтобы ему тоже было слышна песня казачки:


Ну-ка дай мне козырную карту

И колоду всю в масть разложи.

Я не верю в гаданья, цыганка!

Но ты мне, так и быть, расскажи!


Что же будет со мной за широкой рекой

И удачным ли будет набег?

Много ль крови пролью? Много ль злата набью

В переметную сумку свою?


Отвечает старуха, на воду глядя,

Зря не веришь в судьбу, зря не слышишь меня,

Но ведь карты не врут и сейчас говорят:

Не ходи ты в набег, зря не мучай коня!


Будет все у тебя – и любовь и казна.

Ну а нет – то коснешься холодного дна.


Рассердился джигит и ударил ножом:

– Зря не будешь, колдунья, трепать языком!

Что задумал, – сегодня я в ночь совершу

И казачку младую в петлю посажу.


Так сказал он и волком к реке полетел,

Но на том берегу уж охотник сидел.

Затаившись в кустах, он в засаде не спал

И с мечтами о милой свирель вырезал.


Слышит, где-то вдали конь с испугом заржал.

– Что за черт! Я такого еще не видал.

В полуночной тиши звук летит далеко

От злодейки-судьбы убежать нелегко.


Грянул с берега гром и молния вдруг

И разбойника злого ударила в грудь.

Зря не верил старухе джигит удалой

И за это расплата своей головой!


А кругов на воде не увидел никто.

Камнем тело бандита упало на дно.

Предрассветный туман ветерок разогнал,

И охотник лихой домой поскакал.


Никому ничего он не стал говорить,

Ни к чему понапрасну народ теребить…


Алексей засмотрелся на огонек горелки и не заметил, как задремал. Проснулся он оттого, что Валентина толкнула его в плечо:

– Эй, казак, иди ложись. Я в углу тебе постелила.

Алексей потер глаза:

– Нет, спасибо. Все равно не усну.

Валентина улыбнулась, рассматривая его молодое лицо с пушком редких волос над верхней губой.

– Ну-ну, а под мою колыбельную засопел, как младенец.

– Под хорошую колыбельную можно и задремать, – ответил ей в тон Алексей и, чуть смутившись, добавил, – но ведь вы не будете петь мне ее всю ночь.

Она тихонько засмеялась своей шутке и, махнув рукой, продолжала:

– И как сладко ты во сне улыбался. Небось девушка приснилась?

Алексей смущенно потупился, и Валентина не стала настаивать.

– Ладно, тогда давай кофе попьем, я тоже спать не могу. Надо будет проверить аптечку. Чует мое сердце, скоро шумно здесь будет.

Алексей согласно кивнул:

– Будет, но Данила знает, что делает!

Валентина, возясь в ящике со съестными припасами, ответила:

– Надеюсь. И откуда вы только взялись на нашу голову!

– Из Китеж-града!

Посмотрев краем глаза на Алексея, Валентина вздохнула, покачала головой и ничего не ответила.


***

Илья поднялся на верхний этаж полуразрушенного дома и прошелся по длинному гулкому коридору, заглядывая по очереди в каждую квартиру. Вернее, в то, что от них осталось. Приходилось ступать очень осторожно, перешагивать через выбитые двери, сломанные стулья, разбросанные книги, вещи. Под ногами постоянно что-то скрипело, хрустело или трещало. "Это хорошо, – подумал Илья, – значит, если кто-то захочет подняться за мной сюда, ему не удастся сделать это бесшумно". Наконец Илья выбрал одну комнату, из окна которой была отлично видна площадь и одинокая фигура его старшего побратима, все так же неподвижно стоящая возле столба света.

– Ну вот, брат, я уже и на месте, – прошептал еле слышно Илья, устраиваясь поудобнее в своем наблюдательном пункте. – Если что, я – рядом!