Плещеев, отложив гаечный ключ на крышу машины, взглянул на собравшихся:
– Алло, народ! Подойдите сюда, пожалуйста. Вот видеозапись всего, что произошло в салоне. Никто никого не насиловал, эта прошмандовка сама себе блузку порвала, водителя поцарапала, а потом из машины выскочила. Короче, нашего друга только что хотели развести на деньги. Кто будет запись смотреть, чтобы потом в Юрика пальцем не тыкали как в насильника?
Люди, однако, решили не смотреть на экранчик видеорегистратора, а поскорее ретироваться. Ведь подобные истории в этом подмосковном городке редко заканчивались миром. А раз так – лучше уйти самим, чтобы случайно не попасть под раздачу…
– А разводка-то старая, – резюмировал Андрей, выходя из-за руля. – Ну, что, джигиты, делать будем?
Возможно, ситуацию можно было бы разрешить мирным путем, однако худощавый кавказец неожиданно встал в позу.
– А ты, гондон, откуда тут взался, да? – спросил он у Порубова с явной агрессией. – А знаэш, что…
Он не успел договорить. Резкий хук с правой – и кулак Андрея со всей силы впечатался в его скулу. Кавказец мгновенно отлетел на придорожные кусты, и с ветвей сыпануло брызгами. Он попытался было сунуть руку в карман, но Порубов тут же схватил его за грудки, поднял, тряхнул и ударил вновь – на этот раз ребром ладони под кадык. Кавказец болезненно захрипел, закашлялся и свалился к ногам Андрея. Было очевидно, что самостоятельно подняться он уже не сумеет.
Гасан, явно не ожидавший такого поворота событий, отступил назад на несколько шагов и беспомощно посмотрел по сторонам. Он явно искал сочувствия у еще остававшихся на остановке людей, однако теперь отношение к «защитникам невинной жертвы» изменилось кардинально.
– Приехали к нам, так ведите себя по-человечески! – неприязненно бросила бабка с хозяйственной сумкой. – Торгуете – торгуйте, а к русским парням нечего приставать!
Порубов медленно наступал на Гасана. Прижимаясь спиной к фонарному столбу, тот растерянно озирался, при этом ладонь кавказца механически сжимала мобильный телефон.
– Предъявили нашему другану не по делу – придется отвечать, – недобро прищурился Андрей. – Давай по порядку. Давно в нашем городе так промышляете? Сколько народу со своей телкой развели? Кто вас тут кроет?
Если собака прекрасно чувствует выброс адреналина в испугавшемся ее, то и человек обычно быстро улавливает переход угрозы за грань, где она становится неотвратимой смертельной опасностью.
Глаза Гасана сузились, и он неожиданно попытался ударить Порубова коленом в промежность, но тот сумел-таки увернуться, перехватить поднятую ногу и отбросить нападавшего назад. Кавказец мгновенно грохнулся спиной на бордюр, истошно закричал, завыл и, выронив мобильник, скрылся в темноте.
Андрей не стал его преследовать.
…Спустя полчаса друзья сидели в небольшом уютном кафе.
– Что же ты, Юра, так лоханулся? – по-дружески снисходительно спросил Клещ. – У тебя же камера в салоне, все на секе! Почему на такую дурную предъяву купился?
– Да я не купился, – мягко улыбнулся Покровский. – Просто эти «черные» на меня так быстро наехали, что я и возразить ничего не успел!
– Все хорошо, что хорошо кончается, – примирительно произнес Андрей, разглядывая разбитую костяшку кулака.
– Не думаю, что это все просто так закончится, – серьезно возразил Плещеев. – Что-то слишком уж нагляком они себя вели. Не иначе, задница у них прикрыта.
