Заложник одной роли - страница 5

Глаза всё ещё были красные после рыданий под дверью. Но теперь в них появилось чуть больше света.

–  Тебе не за что извиняться, милый. Всем людям надо иногда плакать. Даже твой отец плакал.

–  Хм… да…, – кивнул парень, – я видел это, когда ты умерла. Потом он стал ещё более суровым, чем при твоей жизни.

–  Не вини его, он тяжело переносит изменения. Как твои дела на работе?

–  Плохо, мам. Меня уволили из театра. Я… переборщил с реализмом. И теперь буду работать аниматором. Вот здорово…, – уныло произнёс сын, опустив голову, – мне надо накопить денег, чтобы мы уехали куда-нибудь далеко. Туда, где меня вообще никто не узнает. Там смогу снова стать актёром, начать всё с чистого листа.

–  Я горжусь тобой, сын, – улыбнулось отражение матери, – ты всегда был спокойным, рассудительным мальчиком.

–  Наверное…, – неловко хмыкнул Харви, – пока, мам. Мне надо кормить отца. Я люблю тебя.

–  Я тебя тоже люблю, милый. Береги себя.

Медленно стянув парик, он опять помрачнел. Как жаль, что это всего лишь шоу из одного актёра и одного зрителя. Но реальная мама вела себя точно так же. И сказала бы то же самое. А это значит, что их разговор имел смысл.

Тщательно смыв с себя помаду, парень наложил в тарелку яичницу и пошёл кормить хрипящего отца, озверевшего от голода.

–  Забавная история, Харви, – рассмеялся Детч, протягивая сигарету, – держи, ты заслужил.

Пациент зажал её между губ, нагнувшись к огню зажигалки санитара. Он был удовлетворён своим рассказом.

–  Ты правда наряжался в мать? – спросил его кто-то недоверчиво.

Тот глянул на мужчину, кивнув.

–  Да, конечно. Я не вру в своих историях. Я ведь актёр, должен уметь воплощать все роли.

–  Иди отсюда, актёр, – махнул на него рукой Детч.

Когда парень стал удаляться, достав сигарету из рта, он тихо сказал своим коллегам.

–  Этот парень психопат. А ему дали работу детским аниматором. Как мне теперь звать их на день рождения своего сына? Мало ли кого там ещё нанимают!

Все хором засмеялись. Харви слышал это, но решил ничего не отвечать. Подойдя к бледному худому старику, он тихо передал ему сигарету.

–  Спасибо, дружище, – кивнул тот, жадно закурив.

Он не хотел выпускать дым из своих лёгких, настолько тот казался ему сладким. Каждая секунда смаковалась, как последняя. Со стороны худой великан даже будто бы становился мягче, тая на солнце.

Когда он выдохнул, Харви закашлял.

–  За это я притащу тебе таблетки, не сомневайся, – пообещал старик и удалился, пока никто не заметил его увлечение своей пагубной зависимостью.

Были времена, когда он сам тут работал. Все звали его Штрафным, потому как была у этого человека любовь к наказаниям провинившихся. Но те, кто работает с больными, сами рано или поздно заболеют.

Штрафного покарали зависимости. Алкоголь, карточные игры, и самое тяжёлое бремя – курево. Он скуривал по четыре пачки в день, и кидался на всех, кому не нравился запах сигарет. Когда его безмерная агрессия достигла не только пациентов, но и коллег, жизнь встала с ног на голову. Теперь Штрафной и сам стал местным заложником, почти растеряв свой грозный авторитет.

Прогулочное время было окончено. Выстроив всех в одну колонну, санитары повели пациентов в палаты. Харви впихнули в маленькую комнатку, в которой не было ничего, кроме трёх кроватей и маленького окошка под самым потолком.

Когда дверь закрылась, он потёр ладони и прыгнул на матрас, закрыв глаза. Он стал вспоминать, как началась его вторая жизнь.