– А толку от того, что этот мир рядом.
– Не скажите, – мужчина тепло улыбнулся, – наука не стоит на месте. Я просто уверен в том, что рано или поздно вы найдете того, кому сможете пожаловаться на морозы.
В Рейкьявике была одна церковь. В Акюрейри – другая. Мощная. Очень мощная церковь. В темноте она подсвечивалась. В городе, по слухам, жили несколько сотен человек. Удивительно много для этой деревни. Наверное, когда-то Акюрейри был большим, но сейчас он микроскопический. Щемило грудную клетку. Который день щемило. Саня лежала на скамейке с вытянутыми руками. Здесь, в этом месте на краю Земли, Сане отчего-то удавалось заглушить мерзкое чувство одиночества, которое, как злобная собака, грызло ее грудь. Собака выла, и выла, и грызла грудную клетку. Сане казалось, что ее кто-то зовет. Но кому она нужна в этом мире? Да и в соседнем – тем более. Никому.
От этого она чувствовала себя свободной. Разве что собака грызла грудную клетку. Вот уже сколько чертовых лет.
Саня протянула несколько купюр и купила четыре гвоздики. Дрон любил потешаться над тем, что она любит «похоронные» цветы. Саня научилась забивать на его дебильные шуточки. Дрон, что называется, не был обременен интеллектом.
Саня положила гвоздики к основанию шпиля и достала из кармана портсигар. Ежегодный ритуал, повторяющийся черт-знает-сколько лет. Взгляд зацепился за надписи: «Шпиль хранит память о тех, кто отдал жизнь за жизнь. Пожертвовал собой ради безопасности своих детей, своих родных, своих сограждан, своей страны, своего мира. Да не будут их имена преданы забвению, а подвиг забыт». Саня усмехнулась.
– Тут забыли приписать: «Пали бессмысленной и жестокой смертью из-за просчета в технике безопасности», – раздался чей-то насмешливый голос.
Саня обернулась. Рядом стоял высокий рыжеволосый парень в застегнутом до подбородка коричневом пальто. Саня поморщилась. Люди в пальто, застегнутых на все пуговицы, всегда напоминали ей о Снежной королеве Лизоньке.
– Простите?
– Я имел в виду именно то, что сказал.
Саня пожала плечами.
– Дело ваше.
– Кого пришли поминать?
– Маму с папой, – отрезала девушка, затянувшись.
– Как знакомо…
– Не понимаю, к чему этот разговор.
– Сам не знаю. Обычно в таких случаях принято молчать.
Саня тряхнула головой, пытаясь привести мысли в порядок.
– Вот, возьмите, – человек протянул ей визитку.
– На кой хрен она мне?
– Ну, не знаю. Можете считать, вы мне понравились.
Саня только фыркнула, но визитку в карман положила.
– Позвоните, если захотите поговорить, – сказал на прощание парень.
Саня еще пару минут провожала взглядом его рыжую макушку. Ей отчего-то казалось, что его волосы способны разодрать черный смог Москвы. Каких только идиотов не встретишь. Она достала визитку из кармана и прочитала: «Валерий Окунев. Ведущий специалист Союзного бюро дознания». Саня усмехнулась.
Дознаватель, значит. С деятельностью всякого рода бюро Саня была знакома весьма поверхностно. В меде она частенько слушала лекции тех, кто работал в Бюро здравоохранения и Бюро по делам незаконной торговли. На ее памяти, последнее занималось пресечением незаконных сделок и другой полукриминальной деятельности. Простые граждане полагали, что это нечто вроде борьбы с торговлей сомнительной наркотой или еще какими веществами. Вот только на самом деле Бюро занималось другим «товаром».
– Прошу вас всех встать, чтобы поприветствовать нашего сегодняшнего гостя.
