Камеристка меж тем справлялась с делами весьма умело, уменьшая его головную боль. Элиоту хотя бы о кухарках да конюхах не приходилось беспокоиться. Воришек его Камеристка карала безжалостно, отравителей ловила и провожала на эшафот, выслужившихся — поощряла. Ему только и оставалось, что давать ей по утрам разрешения на то и на это… А как довольны были главный казначей и министр финансов… Конечно, поначалу оба чуть не позеленели, узнав, что безумный король поручил вести дела какой-то безродной Камеристке, но, когда в первые два месяца расходы значительно снизились благодаря её управлению, им пришлось признать правильность решения Его Величества. И Министр Финансов, и Казначей являлись его союзниками, поэтому бурчание их носило исключительно дружеский характер. Элиот на их негодование едва ли обращал внимание. В итоге Камеристке выделять золото из казны на содержание дворца они стали весьма охотно. Она не экономила на каждой картофелине, но и лишнего никогда не тратила. Для сторожил казны она была подобна дару небес.
Элиот обошёл стол, сел во главе и схватился за кубок. Лакей тут же бросился к нему. Он махнул рукой, и юноша вернулся на место. Пока не пришла эта Тувэ, он мог расслабиться. По крайней мере, самостоятельно налить себе вина.
Она вошла в зал через несколько минут. Элиот ещё не успел опустошить первый кубок. Пришла Тувэ в сопровождении своих людей. Двоих оставила за дверью. Двое зашли в зал. Камеристка была последней. Она сама закрыла тяжёлые двери и стала перед ними.
Элиот усмехнулся. Северянка правда игнорировала дворцовую моду.
Штаны обтягивали бёдра, меховой жилет надет поверх другого, кожаного, чем-то напоминающего корсеты леди. Светло-русые вьющиеся волосы собрала в хвост на затылке. Кое-где проглядывались тоненькие косички с вплетёнными в них серебряными украшениями. Но то всё было вторично. Первое, что для себя отметил Элиот, — она была вполне в его вкусе. Фигуристая, не тонкая и изнеженная, как его придворные, а подтянутая, с красивой грудью, круглыми бедрами. О, Тувэ не выглядела как леди, морящая себя голодом. Но и не толстушка-чревоугодница. Она каким-то образом объединяла в своей внешности всё, что он любил.
Взгляд у Тувэ был тяжёлый. Суровый. Тонкие брови у переносицы были чуть опущены, нависали, придавая лицу хмурый вид. Выраженные, точёные скулы, прямой нос, пухлый маленький рот и острый подбородок.
Тувэ удовлетворённо кивнула, рассмотрев его охранников. Она ни капли не скрывала своего оценивающего взгляда. Элиот хмыкнул. Ещё одна изменница. Ну, пусть развлекается, главное, чтобы под ногами не путалась.
Нер-Рорг, как она требовала себя называть, молча прошла к столу и села за другим его концом. Лакей у стены побледнел. Ему-то следовало отодвинуть для леди стул, предложить налить вина… Но Тувэ справилась сама. Плюхнулась на сиденье, поставила на стол локоть, нашла кувшин с вином, поставленный ближе к её части стола, и небрежно наполнила кубок, предварительно принюхавшись к аромату напитка. Демоны… Да она не ведает ничего о приличиях и манерах!
Камеристка подозвала служанку, что-то прошептала ей на ухо, и вся прислуга скрылась за боковой дверью, ведущей в коридоры и кухню.
Если Тувэ станет его женой, ей не помешает нанять учителя. С десяток. Чтобы уж наверняка. Камеристке понадобилось восемь наставников и два года. Эту нужно было обучить быстрее.
