– Все выводы? Или ещё есть? – хитро спросил Ростислав.
– Ну… Первый: трудно быть принцем, да ещё сыном такой матери… Второй: невыносимо трудно легкокрылому Пегасу тащить русскую телегу реформ по русскому бездорожью.
– Метафорично, но верно… Всё? Ведь зачем-то позвали меня вновь? Что вам угодно выведать у меня? И, главное, – зачем?
– У меня ощущение, что дама эта ловко между стилистически ясными строчками оставила много неясностей, намёков, мыслей…
– Ну, допустим… Это настоящее исследование, и неясности будут всегда, молодой мой друг. Ещё раз: з-а-ч-е-м? – Старичок умел быть и жестковатым.
– Моя дочь… – Ирин тоже не простак и заранее придумал легенду. – …хочет работать в Михайловском замке. Она переезжает из Москвы, где получила диплом искусствоведа, и… и работает сейчас в Переделкино. Её… э-э… интересует история русского восемнадцатого века.
– В любой музей можно пойти – я имею в виду связанный с историей России… Зачем уезжать из Москвы и идти в Михайловский? Тем паче политика руководства везде одна и та же: «дайте денег» – к властям и «не встревать» – к своим работникам.
– Куда, простите, не встревать?
– Да обходить все острые, дискуссионные углы! Своё мнение не высказывать, не критиковать…, ну – не рассуждать!» – Искусствовед сгримасничал городового.
– В том числе личность и роль личности Павла?
– Ещё бы! Разумеется! И «Катьку», и «англичан» не трогать! «Ничего в музее трогать нельзя!» – кредо музейного работника. Ха!
– Вы, Ростислав Вадимович, знаток! Вы ведь что-то знаете и помимо официальных протокольных вещей…
– А… Бросьте. Я два раза весьма остроумно выпендрился. Первый раз в шутку подписал автореферат диссертации, поставив впереди первую букву своего имени. И так, гад, разборчиво написал: «Р. Юрикович». Совет долго не брал работу – изложение-де «немарксистское». Убрал «Р» – и «исторический материализм» восторжествовал. Другой раз по-серьёзному. Я изучил период становления Павла Великим магистром Ордена иоаннитов-госпитальеров. Тема диссертации, уже докторской, была связана с реликвиями Мальтийского ордена и всевозможными подарками рыцарей императорскому двору. А меня мучила мысль (давно мучила!): почему так резко Павел прервал великий поход Суворова в Европу? Тот выиграл итальянскую кампанию. Он, гений искусства войны, готов идти дальше и покорить Париж, и «наказать» талантливого выскочку Наполеона. Он уже изгоняет французов из Швейцарии, и пусть австрийский император Франц Первый бросает Суворова, предаёт, разрывает коварно договорённости с Россией – наш Александр Васильевич ждёт указания Павла брать Париж. Да, вся Европа «трухнула» тогда сильно! Но вот те на! Павел отзывает Суворова! Тут ещё англичане с Мальтой хитрят. Обещают вернуть её Ордену. Но Нельсон не уходит, а Александр Болл становится губернатором Мальты. Опять обман! Наказать и австрияков, и англичан бы надо. А вместо этого двадцать третьего октября девяносто девятого года Павел неожиданно отзывает флот Ушакова! Загадка. Новая… Да… Дочь любимая, Александра Павловна, – вот причина такого «безволия» императора. Она девятнадцатого октября в Гатчине вышла замуж за младшего брата Франца Первого – эрцгерцога Иосифа. Я здесь должен сказать, что у Александры уже один раз до этого расстроилась свадьба; ей тогда тринадцать было, бабка выдать спешила… да… несчастная Саша была… Её увозят в Вену. Отец более не увидит дочь. Девочке всего-то семнадцатый годик пошёл. Да… забыл: супруга императора Франца сильно невзлюбила девушку, мечтала сжить со свету. …Это всё долго рассказывать… Но сколько звёзд не сошлось!
