Дени усмехнулся и заметил:
– Особенно между Касилией и Мираканто…
Лусьо пропустил его слова мимо ушей и продолжал:
– …борьбе с контрабандистами, финансам, пошлинам – в общем, управлению страной. А мне это неинтересно.
– А твоим братьям интересно?
– Нет у меня братьев! И сестёр тоже нет.
– Вот это плохо, – вздохнул Дени. – Отец состарится – и кто будет всем этим заниматься?
– Отец не состарится. Он всегда будет молодым, – ответил Лусьо. – Дело в том, что моя мама… Как бы тебе объяснить…
– Неужели горная вила?! – удивлённо воскликнул Дени.
– Вечно юная фея. И отец стал таким же, как она.
И вновь Дени принял его слова на удивление легко.
– Это понятно. А вдруг отцу уже до смерти надоели все ваши пошлины и контрабанда?
– Мне кажется, он любит этим заниматься, – ответил Лусьо. – Ему интересно самому во всё вникать. А я не такой и никогда таким не стану. И я сказал отцу и маме, что хочу постранствовать по свету, чтобы понять, чем мне лучше заняться. Но на самом деле я уже решил, что стану лечить людей травами. Лучше быть хорошим лекарем, чем плохим герцогом.
Дени спокойно согласился:
– У нас говорят, что дети горных вил – отличные травники.
– Правда? – Лусьо вдруг просиял, да так, что от его улыбки даже костёр, кажется, вспыхнул ярче. – А у нас ничего такого не говорят. И фей вилами не называют. Странное слово.
Он задумался и снова помрачнел. Дени его не торопил, молча глядел в огонь, тоже о чём-то размышляя.
– Нет, в Касилии нам не помогут, – сказал наконец Лусьо. – А если я вернусь, то меня, может, больше уже не отпустят…
– Так нельзя! – решительно прервал его Дени. – Раз тебе нужен этот Сад, мы обязательно должны найти дорогу. Может, попробуем спросить какую-нибудь местную… ну, предположим, бабу-ягу?
– Кого спросить? – не понял Лусьо.
– Во многих сказках есть такие сердитые старушки, – с усмешкой пояснил Дени. – Они всегда знают, как попасть в непонятные и нехорошие места.
Лусьо вздрогнул и оглянулся.
– Зря ты о них вспомнил. Да ещё на ночь глядя!
Не успел он договорить, как в кустах затрещало.
– Старушка легка на помине, – заметил Дени и тронул свой ремень, словно на нём висел невидимый клинок.
И тут же, раздвигая колючие ветки, на поляну вышла местная баба-яга – старуха с крючковатым носом, золотой серьгой в ухе и цветастым платком на голове. Из-под платка выбивались седые космы, изо рта торчал клык.
– Ну всё. Теперь нам конец, – тоскливо прошептал Лусьо.
Но старуха, дойдя до края освещённого круга, остановилась и недовольно проворчала:
– Сами позвали, а к костру не пускаете.
– Мы просто вспомнили про вас, – сказал Дени.
Он вежливо поднялся и даже отвесил в сторону старухи что-то вроде поклона. Лусьо только подвинулся ближе к огню.
– А что будет, если я приглашу вас к костру?
– Косточки белые будут, – ответила старуха и цыкнула зубом.
– Жаль. Нам бы надо с вами посоветоваться, – вздохнул Дени и вдруг спросил: – А может быть, вы любите сгущёнку?
– Чего? Ты говори по-человечески, – рыкнула баба-яга.
– Минуточку. Сейчас проверим.
Дени достал из своего мешка жестяную банку. Пробил ножом в крышке две дырки и протянул старухе:
– Вот, попробуйте.
Одной рукой старушонка ухватила банку, а другой попыталась вцепиться в Дени, но у неё почему-то не получилось. Выпив сгущёнку одним духом и вытерев ладонью рот, баба-яга спросила:
– И кто же тебя так защищает?
– Королева Бет, – весело отозвался Дени. – Она не отпускает меня странствовать без защиты. Как вам сгущёнка?
