Сердце сжимается. Болезненно горит внутри.
- Мамуля, не переживай, если у тебя не получится найти папу, я напишу письмо в передачу " Давай поженимся" и мы пойдём с тобой в телевизор. Я всем-всем расскажу, какая ты у меня хорошая!
Дочь и Тузик убегают прочь.
- Внучка, усложняешь себе задачу, - недовольно бурчит бабуля. - Где найдешь с синими?
- Ой, ба! Как-нибудь справлюсь. Закажу именно такой цвет глаз.
- Закажу? - настороженно смотрит на меня.
- Закажу Небесам! - выкручиваюсь я. В принципе, я ее не обманываю, в наше время небеса и интернет в чем-то перекликаются.
Громко хлопает входная дверь.
Брат вернулся непростительно рано. А это значит одно, свидание сорвалось. Как минимум, что-то пошло не так.
Радостно улыбаюсь.
- Я спать! - беру из вазочки печеньку и почти вприпрыжку направляюсь в комнату Ариши, пожелать ей спокойной ночи.
- Феечка, спи. Нам очень рано вставать. Ты же помнишь, что мы еще поделку не изготовили?
- Батюшки! - приговаривает ребенок словами бабули, - я ж забыла.
Чмок. Целую в щечку. Выключаю свет в комнате.
- Спи малыш.
5. Глава 4
Ева
Наутро всё как обычно. Просыпаемся поздно. Бегом завтракаем, бегом одеваемся.
- Поделка! - чуть не плачет дочь.
Одеваемся, выходим на улицу, искать листья.
Как назло на нашем участке берез нет, зато они есть у соседа.
Прошмыгиваем через зазор в заборе к нему.
Ищем опавшие березовые листья для осенней поделки.
- Ой! - вскрикиваю от неожиданности, услышав, как под чужими ногами скрипят опавшие осенние листья.
Вскидываю глаза, передо мной взрослый мужчина.
- Чего-то потеряли?
- Мамочка, глянь, у него синие глаза! Он наш, - шепчет кровожадно.
Мужчина сверлит меня пытливым взглядом.
- Что здесь происходит?
- Мы ищем мамочке жениха! - выпаливает дочь.
- Вот как теперь делаются дела!
- Дочка хотела сказать, что мы ищем золотые березовые листья, - шепчу с отчаянием, приклеивая к лицу заискивающую улыбку.
- Мать – охотница, ребёнок - монстр! - гневно шипит мужик.
- Старик! Иди отсюда! - дочь психует, мстит ему тут же.
- Какие дерзкие слова выходят из этого ротика!
Откуда не возьмись, наш кокер несется к нам.
- Тузик, взять его! – дочь тычет пальчиком в мужика.
- Достали! Если не уберетесь, вызову полицию, - гневно цедит мужик.
- Ой, беда- беда! – приклеенная улыбка сползает с лица, хватаю дочь за руку, бежим к калитке чужой дачи.
Вылетаем из калитки, останавливаемся отдышаться.
- Миу, миу! – где-то рядом с ногами раздается кошачий жалобный зов.
- Мамочка, ты слышишь?
Жалобно смотрю на часы. Поделки нет. И мы снова опаздываем в садик.
- Заюш, может, пойдём?
В зеленых глазках застывают слёзки.
- Хочешь, я тебе вечером накрашу ноготки? Бесцветным лаком?
- Это нечестно, - пищит тихим голоском.
- Знаю! – рыскаю глазами по кустам в поисках источника звуков.
- Смотри! – показываю дочке на кошку с тигринным окрасом.
- Тигрёнок? – моя удивленно лупится на котейку.
- Нет, домашняя кошка. Окрас такой.
- Она толстая? - глядит широко распахнутыми глазами на животное в беде.
- Боюсь, что нет. Беременная.
- Мамочка, мы ведь возьмем ее домой? – жалобная просящая мордаха смотрит на меня так, что сердце готово оборваться.
- У нас же Тузик!
- Бросишь ее здесь?
Я? Блин. Осталась крайней, как всегда. Какая-то редиска выбросила беременяху на улицу, а виноватой в глазах дочки останусь я.
Из изумрудных глазок уже капают слёзки. Смотрю на дочь, думаю, в кого она такая добрая?
- Эй, вы! – к калитке приближается тот самый мужчина, с синими глазами. – Почему до сих пор здесь?!
