Когда все готово и по квартире разносится чудесный аромат, я решаюсь разбудить биг босса.
От волнения голос становится каким-то металлическим и чересчур громким. Напоминаю себе Фросю Бурлакову, заявляя:
— Евгений Витальевич, вы вчера говорили, что утром у вас важная встреча, и я просто обязана поставить вас на ноги, как бы хр… плохо вы себя не чувствовали. — Да он уже проснулся! Ура! — Евгений Витальевич!
— Уйди. Я никуда не пойду. И вообще, ты уволена, вот, — звучит недовольное ворчание. Но эти слова из его уст режут по нервам. Я не готова их слышать даже в шутку.
— Шутить изволите? Отлично.
— Да какие шутки. У тебя есть две недели на отработку. И все прощай, Александра.
— Что?!
3. Глава 2
Он уходит в ванную, а я даже не реагирую на чудесную голую задницу, стоя в полной растерянности от его последних слов. Он же пошутил?
Однако что-то мне подсказывает, что то была вовсе не шутка. Хочется рвануть следом и заставить его признать, что просто встал не с той ноги.
Разумеется, не делаю ничего подобного. Достаю купленные в кондитерской свежеиспеченные круассаны и наливаю кофе. Он любит, чтобы не очень горячо. Вдруг подобреет, когда поест.
Возвращается Евгений Витальевич в домашних штанах, чуть приспущенных на бедрах, немного ниже приличного, но пока еще закрывающих самое сокровенное. Я сглатываю слюну, глядя на подтянутое тело. Пальцы сводит от воспоминания о том, как недавно касалась его.
Садится за стол напротив и делает большой глоток кофе.
— Себе почему не налила? — спрашивает отрывисто. Дабы не объяснять, что как раз собиралась, когда он меня оглушил новостью, встаю и наливаю любимый капучино. Но не пью. В горле ком, и только одно желание — чтобы улыбнулся, подмигнул и сказал, что шутка. А он просто сует мне в руки круассан. — Ешь.
Не решаюсь ослушаться. Кусаю и давлюсь. Хватаю кружку — запить и обжигаю губы, кружка падает, разбрызгивая кофе, а мне плакать хочется. Шеф быстро подскакивает и кидается за водой, протягивая мне стакан ледяной жидкости.
— Спасибо, извините, я сейчас уберу.
— Успокойся. Сильно больно? — поднимает мое лицо к себе и прикасается большим пальцем к нижней губе. Его глаза темнеют, насыщаясь в мгновение ока каким-то тягучим волнительным дурманом. Мне страшно поверить… — Какая ты неосторожная!
— Вы поэтому меня увольняете? — решаюсь пискнуть в ответ.
Он резко убирает руку и отворачивается, скрывая от меня выражение лица.
— Нет… Но ты не переживай за работу. Я найду тебе хорошее место.
— Евгений Витальевич!..
— Нет, я не передумаю. Так будет лучше, Александра.
— Кому лучше?! — снова не выдерживаю.
— Всем! — рявкает и уходит из кухни.
Я автоматически убираю за ним и за собой, а так же все, что расплескала. На глазах слезы, но показать их ему — приблизить неминумое событие. Как мне рассказывала его бывшая помощница Светлана, уходя в декрет, босс ненавидит слезы.
— Никогда и ни за что не показывай, если он тебя заденет случайно, или что-то грубо скажет. Он сам потом извинится, но ты главное не плачь.
Следуя ее совету, вытираю глаза и выхожу в комнату. Евгений Витальевич уже переоделся в летние светлые брюки, и светлую рубашку-поло с известным логотипом.
Боже, какой же он красивый и недоступный! Как же я буду без него? Он хоть и не отвечал на мои чувства, но я имела возможность видеть его каждый день, слышать низкий хрипловатый голос… чувствовать будоражащий рецепторы запах…
