Не представляю, что Абель нашла в нём прекрасного.
Экипаж резко притормозил, и Ульяна громко всхрапнула, заставив меня отвлечься от созерцания корабля.
— Уль, ты как? — осторожно коснулась её плеча.
— Отли-и-ично… — растягивая губы в сонной улыбке и по-прежнему не открывая глаза, протянула подруга.
— И долго она будет в неадеквате? — зыркнула я на фрейлину.
Та развела руками.
— К вечеру должно пройти. Я… надеюсь.
Надеется она… До вечера Ульяна может выложить мессиру Коршуну всю нашу подноготную. Кто мы, откуда, как оказались в этом мире кошмаров.
Впрочем, как оказались — мы-то как раз и не знали. Вернее, знали, но не помнили. В ту ночь мы веселились с подругами в ночном клубе, отмечая грядущее замужество Ули, а дальше невесте стало плохо, и я повела её в туалет.
Увы, последнее наше воспоминание о Земле — это кабинки с унитазами и выстроившиеся рядком раковины.
Да уж…
Я снова взгрустнула, правда, как следует порефлексировать мне не дали. Дверца кареты распахнулась, и один из тенебрийцев подал мне руку.
— Прошу, ваше высочество.
Я вышла из экипажа и стала бросать по сторонам взгляды. Столичный порт явно не входил в список мест, которые следовало посещать в одиночестве приличной дэйе. Повсюду сновали моряки (ну или просто мужики бандитской наружности, небритые и татуированные). Одни грузили на корабли огромные тюки с неопознанным мной содержимым, другие курили у трапов и обводили ленивым взглядом длинную набережную, задерживая внимание на редких мелькающих здесь девушках — торговках едой и бутылками алкоголя явно домашнего производства. И то, и другое покупалось на ура. Успела заметить, как одну румяную хохотушку обступили сразу несколько моряков, торопясь подчистить содержимое двух её огромных корзинок.
Торговали здесь не только съедобно-горячительным. Невольно посмотрела в сторону Коршуна и увидела, как к нему без малейшего стеснения липнет девица весьма облегчённого поведения. Грудь из блузы едва не выпрыгивала, да и разрез на юбке по самое некуда не оставлял сомнений, что предлагает здешнему контингенту данная дэйя.
Я бы на месте Коршуна побрезговала, а он ничего, не спешил её посылать. Наоборот, отвечал на её воркотню обаятельной улыбкой, то и дело ныряя взглядом в декольте шлю… Ладно, бесстыдницы.
Ну вот как так?
Или думает, что мы все будем его ждать, пока он будет помогать развитию местного малого бизнеса?
Показав мысленно девице фигу, решительно направилась к мессиру.
— Долго ещё? — Приблизилась к нему так близко, чтобы трудяга поняла — здесь поработать не вариант.
Ярнефельт перевёл на меня взгляд, с явной неохотой отвлекаясь от того, чем одарила красотку мать-природа:
— Вам так не терпится пуститься в дальнее плавание?
Я тут же позабыла о вспышке злости, которую вызвала во мне незнакомка, и вспомнила о своей морской болезни.
С тревогой прошептала:
— Насколько дальнее?
— Завтра на закате будем в Агатовых чертогах, — успокоил меня Коршун. Правда, тут же снова напугал: — Бурями минуем Изумрудное море и уже к утру окажемся в Студёном.
— Вы сказали бурями? — с замиранием сердца переспросила я.
Это что за ерунда?!
Вместо того, чтобы по-человечески объяснить, что да как, Коршун вроде как ободряюще коснулся моего плеча.
— Крепитесь, принцесса. Ночь будет длинной.
И отчалил отдавать приказы своим людям, оставив меня пребывать в тихом ужасе.
На этом волнения не закончились. Чтобы погрузить на борт Эвельера, мне пришлось убить кучу нервных клеток. Ярнефельт собирался отправить его на одну из нижних палуб, а я требовала отнести в мою каюту.
