Они замерли, завороженно глядя друг на друга, а потом, к удивлению Лео, Кэтрин улыбнулась. Мило, непринужденно, восхитительно. Впервые она подарила ему улыбку. Лео ощутил странное стеснение в груди, сладкое, пьянящее, словно его опоили дурманом, по телу разлился жар.
Это напоминало… счастье.
Он вспомнил, как когда-то испытывал это чувство. Ему не хотелось пробуждать забытое воспоминание. Но хмельное упоение заполнило его теплой волной. Без всякой видимой причины.
– Спасибо, – улыбаясь произнесла Кэтрин. – Вы очень добры, милорд. И все же я не буду танцевать с вами.
Разумеется, Лео тотчас поставил себе целью во что бы то ни стало потанцевать с мисс Маркс.
Кэтрин отвернулась, чтобы достать из седельной сумки альбом для рисования и связку карандашей.
– Не знал, что вы увлекаетесь рисованием, – заметил Лео.
– Я не слишком хорошо рисую.
Лео кивнул в сторону альбома:
– Можно мне взглянуть?
– Не хочу давать вам повод посмеяться надо мной.
– Я не стану насмешничать. Серьезно, даю вам слово. Позвольте мне посмотреть. – Он медленно протянул руку ладонью вверх.
Кэтрин перевела взгляд с руки Лео на его лицо и нерешительно протянула альбом.
Открыв тетрадь, Лео принялся перелистывать страницы. Там была серия набросков развалин в разных ракурсах, выполненная излишне тщательно и строго. Возможно, чуть большая свобода, легкая небрежность, придала бы рисункам живости. Но в целом они выглядели превосходно.
– Прелестно, – похвалил Лео. – Какая изящная завершенность линий. У вас прекрасное чувство формы.
Девушка покраснела, неловко потупившись. Слова Лео явно ее смутили.
– Я слышала от ваших сестер, что вы великолепный художник.
– Возможно, просто опытный. Архитектурное образование включало занятия изобразительным искусством. – Лео рассеянно улыбнулся. – Мне особенно хорошо удается рисовать неподвижные предметы. Здания, фонарные столбы. – Он бегло просмотрел альбом. – У вас есть рисунки Беатрикс?
– На последней странице. Она начала было зарисовывать выступающую часть стены, но тут ее внимание привлекла скачущая белка.
Лео нашел портрет белки, изображенной обстоятельно, в мельчайших подробностях.
– Беатрикс и ее зверушки. – Он покачал головой.
Лео и Кэтрин обменялись улыбками.
– Многие люди говорят со своими любимцами, – заметила Кэтрин.
– Да, но мало кто понимает язык животных.
Закрыв альбом с набросками, Лео вручил его девушке и направился вдоль остатков крепостной стены.
Кэтрин последовала за ним, пробираясь через кусты утесника, усеянные желтыми цветами и блестящими черными стручками.
– Насколько глубоким был, по-вашему, крепостной ров?
– Я бы сказал, не больше восьми футов там, где земля выше всего. – Лео прикрыл глаза рукой от солнца, оглядывая окрестности. – Должно быть, пришлось отвести один из ручьев, чтобы наполнить ров. Видите вон те холмы? Там скорее всего были хозяйственные постройки и глинобитные хижины крестьян.
– А как выглядел сам замок?
– Главная башня почти наверняка была сложена из камня, а остальные строения могли быть созданы из различных материалов. Повсюду здесь бродили овцы, козы, собаки и крестьяне.
– Вам известна история первого сюзерена? – Кэтрин уселась на обломок стены и расправила юбки.
– Вы говорите о первом виконте Рамзи? – Лео остановился на краю круглой борозды, бывшей когда-то крепостным рвом, и обвел глазами ландшафт. – Вначале он звался Томасом Блэкмиром. Этот человек, известный своей безжалостностью, разграбил и сжег немало деревень. Его считали правой рукой Эдуарда, Черного принца
