Единственный слух, который я слышала лично, мне пересказала Марина – и был он как раз о Марго. Ну и что, верить ей после этого? Три ха-ха четыре раза. Бегу и падаю.
– Аннушка, – в ординаторскую заглядывает Володя, – Надю не видела? Она мне должна была «аптечку» пополнить, а меня на другой этаж вызванивают.
– Нет, а в кабинете нет её?
– Не знаю, времени не было забежать. Не в службу, а в дружбу, глянь, а? Я быстренько вниз смотаюсь и вернусь! – Вовка делает просительное лицо.
– Ладно, беги, – встаю и иду на поиски старшей медсестры.
Стучусь в кабинет в закутке, но там тишина. Где она может быть? Вспоминаю вдруг, что кто-то из среднего персонала сегодня жаловался на отсутствие чего-то в крошечной санитарной комнате и решаю заглянуть туда. По пути вижу решительно настроенную Веру, которая целеустремлённо топает в сторону начальственного кабинета. Так и хочется узнать, чем закончится рандеву уверенной в своей неотразимости девицы – нужное мне помещение как раз рядом, но решаю не валять дурака, тем более что дверь приоткрыта.
– Надюш, ты тут? – захожу в тёмную каморку и тут же чувствую, как мне зажимают рот.
– Тихо! – шипит знакомый голос.
7. Глава 7
Мужчина обхватывает второй рукой мою талию, и меня на секунду пронзает дрожь.
– Анна Николаевна, я вас сейчас отпущу, только, пожалуйста, тише, – повторяет почти беззвучно Добрынин мне на ухо и отнимает руку от моего рта, но к себе прижимает ещё сильнее.
– Никита Сергеевич, что за детский сад?! – шепчу недовольно прямо в лицо мужчине.
Мало того, что места тут нет, мы стоим вплотную друг к другу, так ещё и темно, ничего не видно.
– Вы в детстве в прятки не наигрались? – отпихиваю мужские руки, которые спустились на талию – да так на ней и остаются.
– Я сейчас вам опять рот зажму, – с угрозой произносит он.
– У вас же руки заняты, – говорю ехидно, устав отдирать от себя наглые конечности.
– Да уж найду чем, – с намёком говорит этот… гад, глядя на мои губы.
Мы продолжаем шептаться, и хорошо, что в темноте не видно, как покраснели мои щёки. Хотя глаза уже привыкают, поэтому я с трудом, но различаю черты лица моего начальника.
– Вы что здесь забыли? – смотрю внимательно и успеваю заметить гримасу неловкости и раздражения.
– Я бы тоже хотел спросить вас, почему у нас в отделении разгуливают медсёстры прямиком со съёмок порнофильма? – похоже, он решил, что лучшая защита – это нападение.
– А вы в этом деле специалист или активный зритель? Думала, вам ролевушек и на работе хватает! – не могу удержаться, чтобы не поддеть мужчину, который, похоже, тоже краснеет – в темноте толком не видно.
– Ан-н-на Николаевна!
Вот уж не думала, что в моём имени столько шипящих звуков.
– Ладно, извините, – говорю примиряюще, – но я ничего не смогла сделать – не потащу же я её насильно переодеваться! И Надя ещё куда-то запропастилась, она бы ей мозги промыла.
Задумываюсь на секунду, а потом соображаю очевидное:
– Хотя вообще-то, вы сами почему здесь прячетесь вместо того, чтобы пойти и нарычать на всех как следует по своему обыкновению? Что, так сложно рявкнуть, чтобы она привела себя в порядок?
На меня кидают странный взгляд.
– Я что, такой жуткий? – голос тоже странный.
– Ну что вы, конечно нет, вы очень милый, – масло в моём голосе можно на хлеб мазать, но тут же возвращается язвительность. – Особенно когда даже кровати в отделении от ваших воплей трясутся. Так вы не ответили на мой вопрос – в чём проблема сейчас?
