– Может, – перебиваю ее, чтобы она напрасно не распиналась. – Сейчас или через секунду-другую. Поэтому прошу тебя, не заводи себе недругов! Постарайся смешаться с толпой и…
А чего я так сильно переживаю за нее? Чего это я такой заботливый?
Рита внимательно продолжает меня слушать.
– И ни в коем случае не ходи на вечеринки. Тебе нельзя сейчас нигде светиться.
– Ладно, – вздыхает девушка.
Я хлопаю ее по плечу.
– Ты справишься. Я верю в тебя.
От этих слов на лице Риты появляется едва заметная улыбка.
Что ж.
Раз я поручился взяться за нее, то сделаю все по красоте. И в первую очередь нужно разобраться с тем, кто она на самом деле и почему она перенеслась сюда.
Зайдя в академию, я разеваю рот. Холл встречает огромным конусным куполом, где на самом верху мерцает темная полная луна. Под ней находится огромная лестница, что ведет на второй этаж, по которой струится темно-зеленая дорожка. Мне кажется, что высота первого этажа около трех или четырех метров!
– Вау, – восклицаю я, подняв голову вверх. Ректор останавливается и встает неподалеку, продолжая держать мои новые документы в папке подмышкой. В холле шумно. Студенты что-то обсуждают, другие бродят в поисках своих кабинетов, кто-то громко смеется, а кто-то бежит друг за дружкой, чтобы отнять какой-то предмет.
– Не разевай рот, – склонившись к моему уху, шепчет Ректор. Я вздрагиваю. Ну как тут не разевать рот, когда такая красота? И это я, если что, не о ректоре!
– Тут очень красиво.
– Академия Клерии – одна из самых живописных академий, – с гордостью в голосе отвечает Дитрих. Ну приосаниться он умеет, что тут сказать.
– Пойдем, – добавляет он и указывает на лестницу. Я иду за Дитрихом, стараясь не отставать. Мы поднимаемся на второй этаж и поворачиваем направо, уходя далеко-далеко по коридору вдаль. Коридоры в точности повторяют архитектуру старинных замков, напоминавших итальянскую готику моего мира. Дойдя до кабинета, который никак не выделяется из вереницы других кабинетов, я замечаю надпись: "Директор Академии Клерии Филипп Бестужев".
Собираюсь задать вопрос, но Дитрих уже стучит в дверь и, не дожидаясь ответа, толкает массивное деревянное полотно от себя. Через кабинет просачивается одинокий солнечный луч, будто бы старается сбежать оттуда.
– Прошу, – учтиво приглашает Дитрих, пропуская меня вперед. Я нервно сглатываю.
Переступаю порог кабинета, и первое, что бросается в глаза, – это габариты самого помещения. Они были… огромными! Как полноценный учебный класс на тридцать человек! Массивные шкафы стояли по обе стороны помещения, еще несколько столов, стульев, какой-то стеллаж, забитый баночками и колбами. И только в самом конце располагается главный стол директора Бестужева. Он сидит лицом к нам, освещенный солнечный светом через окно позади него.
– Доброе утро, Филипп.
Стул под мужчиной скрипит. Он выпрямляет спину и снимает очки. Дитрих быстрым шагом сокращает дистанцию между ним самим и столом директора, а я так и остаюсь стоять практически на входе.
Ну а что, прекрасный путь отступления в случае чего!
– А, – восклицает мужчина мягким мужским тембром. – Дитрих! Тебя то я и ждал.
– У нас новая ученица, – произносит ректор таким голосом, что мне становится не по себе. – Маргарита Ведьмина.
Директор снимает очки.
– Да, я ее тоже ждал.
Дитрих аккуратно раскладывает документы перед Филиппом и отстраняется, встав в прямую стойку, сложив руки за спиной.
