Рядом послышались шаги. Андрей поднял голову. Подошел конопатый мент, обратился к участковому:
– Капитан, где его документы? – кивком он показал на Андрея.
Участковый подал рыжему бумажник Карачарова.
Лейтенант сцапал документы, мельком заглянул в паспорт, сверил фотографию и, убедившись, что все в порядке, сунул бумажник в свою кожаную офицерскую сумку.
– Думаю, паспорт этому деятелю лет через восемь потребуется, – ухмыляясь, конопатый покосился на Карачарова и добавил уже лично для задержанного: – Попилишь лес на северных делянках, мозги проветришь, алкаш.
Кровь бросилась в лицо, Карачаров гневно выкрикнул:
– Да вы что, спятили тут все?.. Я никого не убивал! – и крепко заматерился.
– Буйный какой, – заметила Оксана, переглянувшись с Лошкаревым – такую фамилию носил лейтенант-оперативник с рыжими волосами.
– Ничего, посидит в изоляторе, успокоится, – ответил Лошкарев.
После раздавшегося мата в комнате появился Дупак. Он слышал последние слова подозреваемого. Про себя не без удовольствия отметил, что парень, похоже, протрезвел и начал соображать. А это неплохой знак. Работать с невменяемыми все-таки намного сложнее.
– Послушай, парень, – подошел поближе старший опер, – а ты сам-то что-нибудь помнишь? – Голос Дупака звучал убаюкивающе, почти по-родственному. От него исходила такая сердечность, что Карачаров смешался вдруг, устыдившись матерного тона.
– Смутно очень, – честно признался он.
– Ночная тьма?
– Так и есть.
– Сколько хоть осилили?
– Помню, когда второй литр добивали…
– Из-за чего сцепились-то?
– Да мы вроде не махались…
– Тогда зачем ты нож со стола взял?
– Какой нож?
– Которым ты случайно убил приятеля.
– Да вы психа-то из меня не лепите! Никого я не убивал! Олег мой друг!
– Ну вот, – вполне миролюбиво развел руками Дупак и оглянулся на коллег, ища поддержки, – ты же ни хрена не помнишь. Возможно, раньше ты и не махался ножом, а теперь вот нечаянно получилось. Бывает. Ты не кипятись и послушай, что я тебе скажу: будь мужиком, если уж сотворил такое, смирись и сотрудничай с нами. Скорее в суд дело пойдет, потом в колонию отправят, а там тоже люди живут.
Карачаров мрачно молчал. Гляди-ка, как подрулил мент, прямо отец родной! Советует смириться. Но с чем? Ведь не мог же убить Олега, не мог! Хрень полная!
Подошел Кратов, он тут был главный, поэтому отдал команду майору:
– Везите задержанного в отдел, – распорядился он, – там допросим под протокол.
– Лошкарев доставит, – ответил Дупак, бросив взгляд на лейтенанта, он и сделал знак рукой, чтоб подчиненный подошел ближе.
– Слышь, Лошкарев, – обратился Дупак к конопатому лейтенанту, – раз уж ты на своей машине приехал, забрось попутно нашего злодея в отдел. Кратов там его допросит.
– Сделаем, товарищ майор.
– И сержанта возьми в попутчики.
– Сам справлюсь.
– Не надо играть в героя. Сказал, сержанта возьми для поддержки, значит, исполняй.
– Так точно! – по-военному отрапортовал Лошкарев. Резко повернувшись к Андрею, лейтенант крикнул: – Клешни протянул, ну! – Он звякнул приготовленными наручниками. – И гляделки на меня не пяль, руки давай! Живее!
Карачаров вздрогнул от команды, резанувшей по ушам, вытаращился на рыжего.
– Совсем опупел, лейтенант? Куда я сбегу, ты что? – возмутился. – Кругом же менты!
Задержанного неожиданно поддержал майор:
– Брось, Лошкарев, никуда парень не денется и без браслетов, – сказал с усмешкой Дупак. – Ты не видишь, с какого он бодуна? Да он не то что бежать, он и с лестницы без посторонней помощи не спустится. – Майор бросил короткий взгляд в сторону помощника. – Ты сам-то, лейтенант, разве никогда так не нажирался? Ну чтоб до потери пульса, а?
