Болезненные воспоминания обожгли хуже удара хлыста. Сестра не плакала и даже пыталась улыбнуться, но Глория все видела! Эти черные синяки на тонкой шее, и кровоподтёки на запястьях от веревок… И как будто сама побывала в отвратительно-мерзких руках и почувствовала грязь насилия, что заставили испытать тихую и нежную Ариэллу.
Глория сплюнула горькую слюну. Она просто не могла думать о тех гадостях, которые приходится терпеть сестре. И поэтому все до последней медяшки спускала на «выкуп». Платила за дни свободы от похотливых тварей, называющих себя мужчинами.
Около черного входа стояло несколько девочек. Судя по размалеванным лицам – с нижнего этажа. Так уж заведено в "Соблазне" – чем выше комната, тем ценнее товар. Девственниц и каких-нибудь диковинок отправляли на самый верх – в богатые покои, где любая мелочь создана для пробуждения похоти. Развратные картины, статуи и прочая, откровенная до тошноты, дрянь. Слезы и мольбы о пощаде глушили обитые бархатом стены, а гнусности обелялись золотом. Торговали тут не только живым, но и очень молодым товаром… Мерзость! Но хуже, что здесь устраивали массовые «пирушки» и разрешали такие извращения, что несчастных жертв иногда лечили месяцами. А иные вовсе сходили с ума…
- А вот и наша бравая воительница, - проскрипела одна из работниц. – Эй, Ло, я буду получше твоей сестренки. Не желаешь купить мне пару деньков?
Глория даже головы не повернула. Сочувствие сочувствием, но жизнь быстро заставила усвоить один урок – всем не помочь. А в глаза женщин лучше не смотреть. Так легче.
Душный от похоти и ароматических масел воздух забил легкие смрадным комом. Горечь смешалась со сладостью, оседая на языке отвратительным привкусом. Где-то слышалась музыка, глухой смех и стоны. За одной дверью брань и звуки ударов… Тут находились самые дешевые кабинеты. И единственное, что отличало "Соблазн" от портовых борделей – сюда не пускали бедняков. Даже самая потасканная шлюха зарабатывала за ночь в десять раз больше, чем девица на вольных хлебах. И все же бордель оставался борделем… А ей лучше бы скорее заплатить за Ариэллу, пока сестре не назначили клиента.
- Где Голден? – окликнула проходившую мимо работницу, но та лишь пожала обнаженными плечами. Ну да, станет хозяйка отчитываться перед кем-то… Лишь бы не ускакала резвиться со своими «малышами».
Придется идти выше… Глория незаметно поежилась. Третий этаж – открытый. Комнаты видно насквозь, а клиенты расхаживают по галереям, наблюдая за происходящим. Это изюминка "Соблазна" – в любой момент абсолютно каждый имел право присоединиться к развлечению. Женщину могли взять сразу двое. Или десять. И всех она обязана обслужить.
Глория мотнула головой: она обойдет третий этаж по черной лестнице – там всего один пролет, много не увидит. Все равно кабинеты Голден на последнем – шестом - этаже.
Но, видно, Боги недостаточно поиздевались над ней сегодня. На мягких диванчиках расположилась звезда "Соблазна" – Бьянка. Несмотря на возраст работницы и годы, проведенные в борделе, Голоден не торопилась выкидывать женщину на улицу, и даже более – переводить на нижние этажи. Слишком хорошо работала, а теперь ещё и не одна.
Впечатывая златокудрую головку в собственный пах один из клиентов наслаждался ласками умелого рта, второй пристроился сзади, а третий наблюдал за развратом, тиская дочь бордельной красотки – такую же слабую на передок Габриэллу. Ещё только начавшая работать Габи успела обслужить полгорода. И в отличие от большинства, она не билась в истерике в первую свою ночь, о нет! Габриэлла ее ждала и отработала так, что удостоилась похвалы от самой хозяйки.
