Западный Берлин и советская дипломатия (1963-1969 гг.) - страница 3

В этом плане наиболее глубокими представляются работы X. Херцфельда, Д. Манке и О. Хеннига. Ряд авторов отмечают, что после завершения карибского кризиса СССР уменьшил давление также и в берлинских делах, но берлинский вопрос оставался в повестке дня дипломатии Востока и Запада, а «фантом Берлина» продолжал витать в небе Европы. В ряде работ ударение ставилось на том, что СССР, несколько отступив после 1962 г. по тактическим соображениям на задний план, «перепоручил» ГДР оказывать давление на Запад в берлинских делах, используя в качестве рычага коммуникации Западного Берлина, проходившие по ее территории. Руководство ГДР, в свою очередь, не только не отказывалось от предлагавшихся ему первых ролей в «берлинском спектакле», но и вынашивало собственные далеко идущие планы. Давление ГДР на коммуникациях с Западным Берлином время от времени приводило к «малым кризисам» в Берлине или даже принимало формы «мини-блокад». Тем не менее, по мнению большинства авторов, после 1962 г., особенно во второй половине 1960-х гг., и на Западе, и на Востоке постепенно усиливалась тенденция к сближению точек зрения СССР и западных держав по отдельным аспектам западноберлинского вопроса.

Из трудов по берлинской проблематике, опубликованных в ФРГ после объединения Германии, особенно выделяются работы 3. Алиша, Г. Веттинга и М. Уля.[17] Алишу удалось проследить основные направления политики СЕПГ в отношении Западного Берлина на протяжении всего периода от возведения Берлинской стены до ее падения. Из материалов, приводимых Алишем, в частности, следует, что в ГДР 1963-1964 гг., ведя переговоры с сенатом о посещениях западноберлинцами Восточного Берлина, на первый план ставила не интересы жителей обеих частей города, а свои собственные политические интересы, прежде всего максимальное продвижение по пути признания ГДР де-факто и, по возможности, де-юре.

Особого внимания заслуживает работа Г. Веттига о втором берлинском кризисе. Автор использовал широкий круг источников, в том числе материалы Архива внешней политики РФ. В целом можно согласиться с характеристикой Веттига как «яркого представителя „традиционализма”»[18] – концепции, которая постулировала «советскую агрессивность, намерение захватить или поставить под свой контроль всю Германию и всю Европу». Даже критики Веттинга признают «его эрудицию и усердие в добывании и обработке архивного „сырья”», а также «его правоту в некоторых, весьма существенных вопросах».[19]

Отметим, что Веттинг обратил внимание на различие во взглядах известной исследовательницы берлинского вопроса X. Харрисон,[20] высказывавшей мнение, согласно которому «Ульбрихт оказал давление на Хрущева и вынудил его против собственной воли проводить соответствующую политику в отношении Берлина», и немецких историков М. Лемке и X. Мелса, оспаривавших это мнение.[21]

Веттиг высказался также против взглядов, согласно которым Хрущев имел в виду только признание ГДР и использовал требование аннулирования западных прав на Берлин лишь для оказания давления на США, Англию, Францию и ФРГ. В соответствии с этими взглядами, только

Ульбрихт претендовал на Берлин.[22] Веттинг подчеркивал, что Хрущев в переговорах по Берлину «постоянно отказывался разрешить западным державам сохранить присутствие в Берлине и права на доступ к городу в обмен на признание ГДР».