– А ну, мерзавцы, всем стоять на месте. – И обратившись к сержанту полиции, спросила: – Ты, оборотень, хоть знаешь, кого ты сейчас свалил на землю? Это опер уполномоченный, которого здесь помнит каждый добропорядочный гражданин. – Посмотрев в лицо перепуганному хозяину павильона, добавила: – Перед ним вот такие не чистоплотные подонки за версту шапку снимали.
Она нагнулась и попыталась понять капитана с земли. В это время Павел пришел в себя и, открыв глаза, сказал, обращаясь к женщине:
– Здравия желаю, товарищ подполковник.
– Женщина помогла подняться Павлу с земли, а тот рассказал ей, как он попытался заработать деньги у этого «хозяина рынка». Азербайджанец мигом достал бумажник и сунул в карман Павла тридцать тысяч рублей. А подполковник полиции, гневно окинув стоящую, словно ошпаренную троицу, сказала:
– С вами будут серьезно разбираться. – И повернувшись к Павлу, добавила:
– Давай, капитан, я тебя отвезу домой. Ведь, насколько я знаю, ты живешь на самой окраине Балтийского района.
По дороге Павел рассказал, что вернувшись из госпиталя, он застал в своем доме разруху и нищету. Родители умерли, жена попала под сокращение. Денег нет, кругом одни долги.
– Вот я и решил пойти на рынок и немного заработать денег. И то, что я увидел и испытал, может только явится в страшном сне. Получается, так русские парни штурмовали Кенигсбергскую крепость. Ценою своей жизни освободили от гитлеровцев Восточную Пруссию. Восстанавливали ее, перебиваясь в трудностях. А теперь, когда наш Калининград стал успешным и привлекательным, вышло так, что нам в нем нет места. Нас они считают всех за быдло, и за горьких пьяниц.
Подполковник на прощанье протянула руку Павлу, сказала:
– Не огорчайся, капитан, будет когда – то праздник и на нашей стороне.
Переступив порог своего дома, Павел, молча достал из кармана одну тысячу рублей и, протягивая ее жене, поспросил сходить в магазин и купить что ни будь поесть.
– Я сегодня так спешил домой, что даже забыл, что у нас в доме в настоящее время даже мыши голодные.
Надежда, взяв деньги, почти бегом поспешила в близлежащий магазин. В нем она купила молочных продуктов, хлеб, куриные шейки и, естественно, целый батон докторской колбасы. На обратном пути еще прикупила у старухи, сидевшей на улице, ведерко картошки по очень выгодной для нее цене.
Когда через некоторое время по дому уже разносился вкусный запах жареной картошки на растительном масле, она сказала мужу:
– Ты, пожалуйста, посмотри за картошкой, чтобы не подгорела, а я мигом сбегаю в огород надергаю свежего лука и редиски.
Вскоре вся семья сидела за столом и с большим удовольствием уплетала за обе щеки, все то, что было поставлено на стол хозяйкой. Надежда полезла в шкаф и достала пузатый графин, доверху заполненный домашней вишневой наливкой. Наливая в стакан мужа красивую вишневую жидкость, сказала:
– Это наливка, приготовленная по рецепту твоей покойной матушки. Эта женщина могла в доме из нечего создать обилие и достаток.
– Да, – поддержал жену Павел, – моя матушка, насколько я помню, кормила всю семью с нашего огорода. У нас всегда по двору бегало несколько десятков цыплят, а в хлеву всегда хрюкали поросята. А какую картошку выращивали мои родители! К нам за ней каждый год приезжали знакомые из центра города. А какие блюда моя матушка из картошки готовила!
– Да, Паша, ты прав. Твои родители были великие труженики. Картошку, которую они вырастили в прошлом году, мы всей семьей ели до конца февраля этого года. Мы с дочерью, картошку ели каждый день с утра до вечера. У нас не было ни хлеба, ни муки, ни денег. Так вот, картошка, оставленная твоими родителями, не дала нам с Галиной умереть. Пособие, которое я пыталась оформить на ребенка, много заняло времени. И когда мне показалось, что мне уже оформили эту сумму, я была очень счастлива. Но мне это действительно показалось. Чтобы получить право на пособие, нужно было дать на мохнатую лапу одному из чиновников. Но у меня в этот период времени даже мелочи в кармане не было. Я везде ходила пешком, так как без билета меня могли высадить посреди улицы из любого транспортного средства.
