-Роберт, - сочувственно прошептал Ингард, борясь с подступающими к горлу слезами. - Страшно представить, что было бы, если бы один из директоров Приюта оказался пар-оольской марионеткой. Всю Империю в тот же день можно было и похоронить. Ты не дал этому случиться. Все мы понимаем это, и Син, и даже Келлфер, хоть у него сердце и из камня. Спасибо тебе.
Ингард вглядывался в лицо друга. Ему казалось, что из-под руки польются слезы, но Роберт был недвижим, и никакой влаги на его лице не было. Он опустил предплечье. Глаза его были красными, но сухими.
-Они не считают нас за людей, судя по тому, что делали, - сказал он мрачно. - Это не просто пытки. Так дети забавляются, вставляя соломинки в брюхо жучкам и оставляя головастиков на солнце. И что ужасно, это дает им над нами большое преимущество. Тот же Син, который вполне мог бы сравнять столицу Пар-оола, Караанду, с землей, не станет этого делать. Но если у них есть свой Син, и ему представится возможность, от Фортца и всех его жителей останется пепелище.
-Это стоит сказать Сину, я думаю.
Роберт не ответил, погруженный в мысли:
-А когда я думаю, что буду тем человеком, к которому станут приходить безутешные родители с портретами своих детей, чтобы я сказал им, не было ли среди... - Он перевел дыхание. - Мне вообще не хочется выходить отсюда.
-Пока нет смысла никому рассказывать, - тихо ответил Ингард. - Это ведь ничего не меняет. Твое состояние заботит меня сильнее.
-Нет, - сказал Роберт твердо. - Нет. Я не позволю себе такой слабости. В конце концов, что мне ныть? Я отлично отделался. Руки Теа мне вырастит самое большее за неделю. Я жив и цел. И Велиан тоже. Хотя, думаю, он ненавидит меня.
-Велиан светлый, но он не дурак, - позволил себе улыбнуться Ингард. - Келлфер рассказал, что Келлан немного привел его разум в порядок. И как только Велиан придет в себя, он, как и все остальные, поблагодарит тебя.
Роберт несколько секунд смотрел в глаза другу. Ингард с болью отметил, как его настоящее лицо снова скрывается за беззаботной маской, и губы растягиваются в улыбке.
-Может, стоит организовать премию в мою честь? - весело спросил Роберт.
Ингард поморщился, не желая поддерживать друга в этой игре. Он слышал, что таилось за этими внешне тщеславными речами: абсолютная уверенность Роберта, что он заслужил наказание и не может быть прощен. И за оскалом прятался крик, которым Роберт бы не позволил себе кричать.
-Ты знаешь, что Ноам остался жив? - вместо этого спросил Ингард.
-Да, я спросил у Теа, - ответил Роберт. - Говорит, он обожжен, спит, но выживет, и еще завалит пару курсов. Алана умница. Таких бы послушников побольше.
Ингард позволил себе улыбнуться.
-Ты еще не знаешь. Она Вертерхард.
-Да ну? Откуда известно? - спросил Роберт, приподнимая брови.
Ингард был рад, что друг отвлекся от пережитого ужаса, и продолжил:
-Син давно знал. Нам не говорил, о причинах сам спроси, если интересно. Но думаю, причина в Келлфере, а точнее в его влиятельном знакомом.
-А даже как-то разочарован, - протянул Роберт. - Она, конечно, девочка необычная и смышленая, но от Вертерхарда ожидаешь чего-то экстраординарного.
-Экстраординарного? - усмехнулся Ингард. - Как тебе такое: Син прятал ее от Кариона, а Карион на совете во всеуслышание заявил, что будет ее защищать. И общался с ней так, будто они знакомы. Простая служанка за свою недолгую жизнь как-то обзавелась вот таким... - Он помолчал, подыскивая слово. - Приятелем.
