Он тяжело дышал. Алана слышала, как громко и гулко колотится его сердце.
-Келлан, куда...
Он немного отстранился, и Алана не смогла договорить, увидев его красивое лицо: в зеленых глазах стояли слезы.
Сквозь нереальность и нелогичность сбывавшегося кошмара девушка понимала: это могло быть недоразумением или не быть им, но что-то происходило, что-то уже произошло, страшное и непоправимое, и вместе с тем Келлан, пришедший казнить ее, отказался от своего плана. Келлан был на ее стороне. Был здесь, с ней, и он предлагал бежать. Предавал Приют ради нее, предавал Сина, предавал своего отца. Это было мучительно и вместе с тем... Алана кончиками пальцев коснулась щеки Келлана, а потом губ. Взгляд его, наконец, потеплел.
Все недоразумения можно было разрешить позднее. Невиновность можно было доказать. Но — и она абсолютно верила Келлану, — сейчас стоило бежать вместе с ним, куда бы он ни позвал.
Алана собрала мысли и только тихо уточнила:
-Ты считаешь, что нам нужно так делать? Я думаю, это недоразумение. Объяснишь мне?
Келлан кивнул, и вдруг прижался лбом к ее лбу, совсем как раньше.
-Алана, сейчас мы выйдем отсюда под чарами отвода глаз. Покинем Приют через Южные ворота, они ближе всего к этому корпусу. Син сейчас занят, и он думает, что тебя не упустит мой отец, а он в свою очередь уверен, что тебя не упущу я. Поэтому у нас есть шанс.
-Какие ворота? Я думала, что выйти можно только порталом, - невпопад спросила Алана.
-Порталами сейчас пользоваться нельзя. Вставай. Очень быстро, Алана. Я и так удивлен, что отец решил подождать. Как только он поймет, что мы уходим, будет поздно бежать.
Келлан поднялся.
Алана растерянно оглянулась:
-Я... Мне бы вещи собрать... И я в... - Она хотела обратить его внимание на свой домашний наряд, но осеклась.
-Все можно купить или создать, - отрезал Келлан, и Алана почувствовала, как прямо поверх сорочки ее обхватывает плотный тканевый балахон. - Идем.
-Подожди, - остановила себя и Келлана Алана. Способность рассуждать понемногу возвращалась к ней. - Нет. Сначала давай все проясним. Я думаю, и ты, и Син стали жертвами какого-то заблуждения. Я никуда не пойду, пока не поговорю с ним лично. Син не стал бы меня казнить из-за какого-то неизвестного мне опосредованного участия в... я даже не знаю в чем. Я благодарна тебе, но...
Мир погрузился во тьму, и уже теряя сознание, Алана почувствовала, как сильные руки подхватывают ее.
17. 16. Юория
Ее муж сидел на возвышении где-то за спиной великого мастера по артефактам и наблюдал, как далеко внизу Юория уже в двадцатый раз склонилась в земном поклоне перед этим богом в солнечных одеждах. Когда Ннамди отворачивал от нее свой сияющий лик, способность мыслить и дышать возвращалась к ней, и на сердце волной обрушивалась доселе никогда не испытываемая ненависть, и тогда Юории хотелось воззвать к Вестеру и потребовать убить Ннамди. Она набирала полную грудь воздуха, и... стоило ей поднять глаза, перед взором ее появлялось властное, со сверкающей улыбкой лицо, и вместо просьбы с губ ее срывался лишь писк. Хуже всего было то, что и ненависть пропадала не сразу, и смесь обожания и ярости драла Юорию на части.
В кулаке Ннамди сжимал увесистое серебряное кольцо, и когда его умасленная сандалом кожа скользила по металлу, Юория ощущала, как пальцы скользят внутри нее, где-то под ребрами, где-то еще глубже, в душе, заставляя все ее существо сжиматься вокруг властного прикосновения и ждать приказа. Тело не слушалось. Юории хотелось разорвать Ннамди горло, и вместе с тем ничто не было таким важным, как выполнить его желание.
