Он робко коснулся рукой чешуйчатого бока, и клубок, задрожав, издал утробное не то урчание, не то скулёж. Кай ещё некоторое время звал дракончика по имени и уже не переставая гладил его. Но лишь когда он произнёс: «Иди сюда», клубок ожил и из-за крыльев к нему обернулась обиженная мордочка. Кай не смог остаться равнодушным – в груди разлилось тепло, и, улыбнувшись малышу, он взял его под бока, поднял на руки и усадил к себе на колени. Виктер ещё какое-то время изображал обиду, но поскольку его не переставали гладить, вскоре сдался и ласково, в знак примирения, боднул человека в щёку, тут же проводя языком по его уху.
За развернувшейся сценой Эл наблюдал молча, никак не выражая своего отношения даже взглядом. Но когда старый дракон понял, что беда миновала, он снисходительно улыбнулся и обратился к магу:
– Ты дал им имена?
– Да… Забыл сказать вам, – ответил ему Кай, продолжая гладить теперь уже урчащего дракона на своих коленях. Но, спохватившись, тут же добавил: – Я не должен был?
– Отчего же? Так как же ты их назвал?
– Виктер. – Кай кивнул на зелёного дракона, а потом обернулся к сидевшему в стороне чёрному малышу и протянул ему руку, подзывая к себе. Приглашение было принято с радостью, и на колени к магу забрался и второй дракон. – И Янтил.
– Что ж, поскольку им всё равно предстоит жить среди людей, это вполне приемлемо.
Кай кивнул и погрузился в размышления, пытаясь осмыслить случившееся. Ему не хотелось, чтобы подобные вспышки гнева повторялись, но что-то подсказывало – это далеко не последний укус. Поразмыслив какое-то время, он снова обратился к Элу:
– Они понимают, что я говорю?
– Не совсем… Ты знаешь, как учат разговаривать детей?
– Нет, – честно признался Кай, и старик посмотрел на него с подозрением.
– Н-да… – цокнул он языком. – Новорождённые драконы, как и человеческие дети, не понимают речь. Они скорее улавливают интонации и, конечно же, считывают твои эмоции. Когда мы разговариваем с ними, объясняем какие-то явления, они учатся. Очень скоро они начнут запоминать слова и распознавать их. Я буду общаться с ними на всех языках, которые знаю, чтобы они освоили их. Не пройдёт и года, как малыши научатся понимать твою речь. Но не смогут воспроизвести её до перевоплощения.
– То есть я смогу поговорить с ними только через двадцать лет? – в голосе Кая звучало изумление.
– Да. Анатомия драконов не позволит им общаться словами, даже когда они выучат язык. Потом они смогут передавать свои мысли еще и ментально, но, опять же, только после первого перевоплощения.
– И что же, когда они перевоплотятся, нам придётся заново учить их говорить?
– Не совсем. – Эл с удивлением отметил, что Кай уже говорит «нам». Неосознанно он приобщил себя к обучению, от которого ещё недавно отказывался. – Они ведь запоминают твою речь, будучи драконами. Конечно, какие-то трудности с произношением у них возникнут, но это будет легко поправить. Так что, дослушаешь историю вместе с нами или вернёшься к своим книгам?
Старик усмехнулся и кивнул на колени Кая. И лишь опустив взгляд, тот заметил, что оба малыша удобно устроились на нём, пока он вёл разговор, откинувшись на спинку кресла. Драконы не спали, но лежали, свернувшись в два клубочка, и с интересом слушали. Когда прозвучал вопрос Эла, они с надеждой обернулись к нему, и Кай невольно подумал, что понимают они куда больше, чем должны в своём возрасте.
