– Ты сможешь решить любую проблему, если захочешь, Пат. – Клайд явно сегодня был на веселе. – Позвони, если что-то надумаешь.
Я и не заметила, как официант поднёс огромную порцию гумбо – сытный густой суп со специями, который с виду напоминал желе. Я резко поняла, насколько сейчас голодна. Ко мне в желудок не поступало ничего со вчерашнего вечера. Мне принесли столовые приборы, и я принялась расправляться с гумбо.
Проливной дождь не прекращался. Теперь к нему ещё и добавились гром и молния. В баре играло радио, по которому передали штормовое предупреждение: «Мы просим всех жителей Порт-Артура и ближайших районов не выходить из дома без крайней необходимости». Гости заведения выглядели обеспокоенно. Я села за столик у окна и заказал пунш.
Всю эту неделю я грузила себя разными мыслями. Может, сбежать из дома? Извиниться перед Мартой и напроситься пожить к ней, в Майами? Или улететь в Портленд к Джастину и Клайду? А как же Киви, что с ней будет без меня? Да и где мне вообще искать работу? А примет ли меня Портленд обратно? Что подумают родители? Больше вопросов, чем ответов.
Я просидела в Boudain Hut ещё какое-то время. Ливень немного стих. Я вызвала такси и поехала обратно в наш дом на колёсах.
Порт-Артур, 25 августа, 2020
– Патрисия, просыпайся! Пойдем завтракать! – Сестра дергала меня за руку.
– Кива, ради всего святого, дай поспать! – Промычала я.
Я и не заметила, как уснула вчера. Видимо, за эти дни я переосмыслила много всего и переутомилась от груза происходящего. Но надо было что-то решать и двигаться дальше. Я поняла, что сидеть здесь больше я не могу.
Я крепко обняла Киву:
– Знаешь, мы редко общаемся в последнее время, но я так люблю тебя, Ки. – Я еле сдерживалась, чтоб не заплакать.
– Так говоришь, как будто тебе остался жить один день. – Она рассмеялась. – Скоро будет выступление, пойдем смотреть его из-за кулис?
Я подскочила:
– Конечно, я мигом! – Я просто обожала смотреть выступления нашего цирка из-за кулис, хотя мама всегда нам запрещала так делать. Но в этом была какая-то своя неповторимая атмосфера. Мы с Киви чувствовали себя частью этого представления.
Я слышала раскат грома даже через крепкие стены нашего вагончика. Штормовое предупреждение всё ещё крутили по радио. Где-то на улице раздавались голоса наших артистов, которые переживали о сегодняшнем выступлении.
Запах черничных пончиков разил, казалось, на километр. Сестра всегда уплетала их за долю секунды, могла съесть и пять, и десять за раз. Я открыла холодильник и, увидев в нем только банку майонеза и почерневшие бананы, апатично произнесла:
– Похоже, мне сегодня кроме твоих пончиков ничего не светит, Киви.
– Да ладно тебе, садись, я поделюсь. – Промычала сестра и начала перекладывать их с одной тарелки на другую. Из пончиков тек сахарный сироп и размазывался по посуде и столу. На вид они были очень свежие. Что-ж, вариантов ведь все равно не было. Наша повариха вот уже как несколько дней была в отпуске.
Мы с Киви были совершенно непохожи. Сестра вся такая воздушная, парящая в облаках. У нее также отмечалась склонность к творчеству, поэтому каждый вторник и четверг она занималась с преподавателем по вокалу. Чего не скажешь обо мне. Каких-то особенных данных у меня не было. Я не умела ни петь, ни рисовать, ни решать логарифмические уравнения. У меня отмечалась только склонность к ненависти всего живого вокруг.
