Завораживающая инаковость
Всегда тянуло к людям со странной репутацией. Сборище гениальных полубезумных личностей. Говорят, нормальному человеку не добиться чего-то выдающегося.
Недавно была в БДСМ-студии. На стенах – завораживающие картины. Одна манит дикими фантастическими сочетаниями красок. А я – как ребёнок: чем ярче – тем лучше. От другой, в стиле Дали – взгляд не оторвать. Притягивает и пугает одновременно. Обе написаны пациентками психиатрической клиники. Может, и в жизни так. Нужно быть слегка ненормальным или с червоточинкой, чтобы творчеством задевать сердца других.
Издали наблюдаю за людьми с сомнительной репутацией. Мечтаю познакомиться. И тут же мироздание подкидывает такую возможность. Милые эксцентрики, эксгибиционисты в хорошем смысле этого слова. Я ведь тоже слегка такая. Иначе не выступала бы с честными перфомансами и не писала бы дневники и заметки. Кто-то пишет о том, что принято, привычно не вызывает разногласий. То, что ласкает взгляд и ублажает слух. Я же предпочитаю о том, что вызывает жаркие споры. О нетривиальном сексе, иной любви, чувствах на грани. Так и тянет разжечь маленькую войну, задеть за живое, хотя человек-то я мирный.
Я и в жизни бываю разной: когда встречаемся вживую – одна, за экраном монитора – другая. И люди – так же. Их репутация в виртуальном мире оттолкнула бы большинство. В обычной жизни – умнейшие люди. С ними спокойно и комфортно.
И пусть хобби у них другое. Одни спицами вяжут, иные – людей верёвками.
Многие книги врезаются в память, но назвать их любимыми не могу – слишком уж они тяжёлые.
Любимые – те, что забираю при переезде, даже если в новой квартире всего один, скромный по размерам, книжный шкаф. Время от времени беру их в руки и читаю вновь. Как «Мастера и Маргариту» Булгакова. Когда-то перечитывала эту книгу каждый год в конце мая. Но единственной любимой не назову.
Сильное впечатление оставила «Большая телега» Макса Фрая. Назвать её любимой язык не поворачивается – сказки-истории для меня, сороколетней, вроде как, несерьёзно.
На днях в книжном магазине на глаза попался роман Нила Геймана «Американские боги». Станет ли он любимым – сложно сказать. Но пока глотаю страницу за страницей. Ложится она на мою картинку мира. Близок мне шаманизм и древние религии. Волшебство уживается с реальностью. Верю, что мир разговорчив. Вижу это, когда разрешаю себе побыть немного ребёнком. И реальность выворачивается вопреки здравому смыслу, явив мне очередное чудо.
Мне близки эти три книги. «Мастер и Маргарита» – невероятно притягательной чертовщинкой, Нил Гейман – картинкой мира, совпадающей с моей, и «Большая телега» – флиртом с городами.
Хочу так же. Наложить карту звёздного неба с созвездием Большой медведицы на карту Европы, а, может, России. Взять билет на ближайший отъезжающий поезд и – вперёд, с открытым сердцем на свидание с городом, о котором ничего не знаю. Города принимают сразу или долго испытывают, а потом беззастенчиво флиртуют с приезжими. С небес по взмаху дирижёрской палочки уличного музыканта льются фуги Баха той самой симфонии то ли до-мажор, то ли ре. Музыканты не отбрасывают тени. Неизвестный художник рисует на набережной твои портреты. Кошка рассказывает истории о продавце времени. И можно рвануть в нарисованный город лишь потому, что художник нарисовал это место с любовью.
