Человеку религиозному в Новгород лучше ехать на Пасху.
Это — особенное время. Десятки храмов перекликаются друг с другом колокольным звоном. Народ с раннего утра стекается в церкви. Прихожан так много, что большинство толпится у входов, а не заходит внутрь. Люди обнимаются, целуются и сообщают друг другу замечательную новость. В это время в церквях так душно, что лица становятся красными, пот течёт по лицу.
Но никто не уходит.
Сотни ликов одобрительно смотрят со стен и сводов, на металлических связях блестят живые цветы, огонь свечей отражается на серебряных окладах и позолоте икон. Лучи света из барабанов протягиваются на платки женщин подобно телеграфным проводам, связывающим небо и землю, Бога и человека. Благостное настроение царит в приходах.
Новгород — очень уютный, домашний город.
Обычное мегаполисное чувство, заставляющее быть всегда настороже, в Новгороде исчезает. Возможно, это происходит из-за того, что «приметы эпохи» во многих местах этого города стёрты. То есть зелёные аллеи и старинные переулки, некоторые из которых старше многих городов, порой не имеют «признаков» того или иного столетия. Их обстановка могла быть такой же и XII, и в XV, и в XX веке. Этот хронологический вакуум заставляет ощутить себя путешественником во времени (нечто подобное я чувствовал в Ростове), которому вполне возможно увидеть, например, князя Александра Невского. И при этом не героизированно-кинематографического героя — создание нашей государственной идеологии, а вполне реального политического и военного деятеля.
Новгород не кичится своей древностью. Простота поведения города по отношению к гостям завораживает. Именно в этой простоте проявляется сила, уверенность Великого Новгорода и колоссальная значительность его истории и культуры.
В Новгороде просторно.
Куда ни глянь, границ не видно. Как в физическом, так и — особенно — в культурном смысле. Целая Вселенная. По отношению к своим «филиалам» Новгород продолжает оставаться тем солнцем, вокруг которого кружатся его спутники. В вихрь своей культуры Новгород захватывает архитектуру, живопись, прикладное искусство. Чем ближе к «солнцу» «спутники», тем более близки их культура и искусство. И это «солнце» не потеряло свою силу и сегодня, оно продолжает распространять влияние не только на находящееся вблизи, но и на многие — весьма отдалённые в географическом и хронологическом смысле — сферы жизни страны.
Как справедливо писал один известный учёный, «каждый памятник новгородской старины агитирует за русскую культуру».
О том, как много сделал Великий Новгород для культуры Руси и Европы благодаря своей самостоятельности, рассуждал академик Д.С.Лихачёв (в числе прочего: охранял северо-западные границы, сохранил культуру во время и после монголо-татарского нашествия, стал городом Предвозрождения и проч.).
Но независимость имела важное значение для культуры самого Новгорода. Именно благодаря этой самостоятельности, чреватой сепаратизмом, Новгород и стал таким, каким мы его знаем и каким восхищаемся. Художественное своеобразие его памятников, достижения в разных областях жизнедеятельности стали возможны только благодаря «самостийности». Что стало с Новгородом после присоединения к Москве? Постепенно растворился в «общерусскости». Таким образом, вопрос о роли самостоятельности Новгорода для собственной культуры, кажется не менее важным, чем вопрос о роли самостоятельности Новгорода для русской и общеевропейской культуры.
