стоял? Ты. На объекте был? Нет. Тогда извини! Сам влип – сам и отвечай. Штраф – тысяча северо-американских президентов! У тебя неделя, потом – проценты. Отсчёт пошёл…
Пётр приковылял на работу к полудню, озаряя тусклый Питер радужными красками побоев. Мы охнули. Горе-альфонс, вздыхая, поведал нам о своих ночных приключениях. Мы посочувствовали. После этого инцидента Пётр отчего-то решил не возвращаться больше к идее женитьбы, сочтя её несколько рискованной. Успев захватить со стоянки кое-какие вещички, лимитчик ушёл в подполье. Но что дальше? «Контрабандист», естественно, уже искал нашего злоключенца по всей Гражданке, но куда ему было бежать – документов у Петра не было? Пришлось пару ночей перекантоваться на Московском вокзале. Потом, говорят, он куда-то уехал. Может, так и не завоевав Питер, лимитчик вернулся в родной Мурманск, а может, снова «сел» – кто его знает…
Милая у нас была компания, тёплая… Даже чересчур. И меня ведь, как на грех, занесло именно туда – в эту мрачную юдоль гопников, алкашей и маргиналов! Это было дно, ребятушки, определённо, дно! А что может быть хуже дна? Сбор пустой тары? Петь под гитару в пригородных электричках «Как здорово, что все мы здесь…»? О, коварство судьбы! О, насмешка богов! Что ж, боги, глядите, как дипломированный юрист мёрзнет у метро, как пёс, предлагая прохожим прикупить золотишка в ювелирном напротив! Видите, как он исхудал, как он измотан, как унижен он? Видите?! Смотрите же! Это ваши гнусные проделки! Вы так хотели!.. Но богам было плевать, и я продолжал раздавать листовки… Впрочем, были и приятности. Работала там одна барышня – луч света в тёмном царстве. Она тоже что-то рекламировала. Звали её Олей, и затеял я с этой Олей, как говорят буржуи, «коннесанс». Проще говоря, стал клинья подбивать… А через неделю выяснилось, что у неё сын маленький, брат-эпилептик да муж-алкоголик! И живут где-то на юго-западе. Полная счастливая семья!.. Ну, на кой хрен им я со своими листовками?!!
Тогда за полгода я сменил пять фирм разного калибра и профиля: первая прогорела, у второй начались проблемы с налоговиками, остальные – или платили гроши, или лопались, как мыльные пузыри. И вот в декабре 2005-го я понуро брёл по первому робкому снегу домой с очередной халтуры. По привычке заглянул в почтовый ящик, а там – объявление о наборе персонала на Главпочтамт. И две специальности – сортировщика и почтальона. Кроме своих оков терять мне было нечего, и я решил рискнуть. Тем более, когда-то моя кривая уже заводила меня на Почтамт, и я имел представление о тамошней работе. Только теперь было не до жира.
На следующий день я побрился и пошёл к кадровикам с твёрдым желанием чего-нибудь рассортировать. Но тучная баба в окошке пробубнила, что «болезным, навроде меня, энта должность не подходит» и предложила пойти в почтальоны. Я не обиделся. Я подумал и сказал: «Хорошо».
Вот так, ребятушки, я и стал почтальоном второго класса с окладом согласно штатному расписанию на петербургском Главпочтамте, где и отпахал без малого семь лет…
Как всё начиналось, или Экскурс в историю
Я вошёл в отделение на Конногвардейском, где в те дни базировался наш телеграфный узел. Это было тесное, душное, плохо освещённое помещение, где вечно толпился народ. Мне там не понравилось. К тому же я попал в самый бойкий час – в зальчике шумно клубилась очередь из пенсионеров, пахло кислым молоком и валидолом. Под ругань стариков я протиснулся к окошку, улыбнулся кассирше:
