Вечером я закрыл дом, выгнал машину со двора и, заметив спешащего ко мне соседа, придержал дверцу машины:
– А ты, Михайлович, оказывается наш человек! Девчонку, выходит, в колодце ещё откачал! Сорванцы сознались: она упала в воду, руками замахала, закричала, а потом закашляла и затихла. Захлебнулась, бедняжка, значит! И вот что удумали эти стервецы! Котёнка у неё отобрали – подразнить хотели, да над колодцем держали. Они бросать -то его даже не думали! А он возьми да и цапни Вовку за палец! Тот от перепуга руку-то и разжал! Котёнок вниз, а она цепь ухватила и за ним! Цепь с ворота и размоталась, может её, ударила, синяк у неё темечке. Так может и продержалась немного на плаву, вот – захлебнулась! Ты, Михайлович, и здесь отличился! Спасателем могёшь работать! Дай, руку тебе пожму! Настоящий ты мужик! Хошь в огонь, хошь – в воду!
Митрич долго тряс мне руку, – молодец! – и до конца расчувствовавшись, вытер сухие глаза ладонью, развернувшись, побрёл к себе.
Неделя прошла привычно суетной. Однако настроение было приподнятым. Не скрою: очень часто я ловил себя на мысли, как там у нас всё получится? Но потом взял себя в руки: а вдруг она не придёт? Чего зря губу раскатывать! Да и совесть заворочалась, было: измена жене и всё такое. Но я её утихомирил быстро: мы, мужчины, в душе очень даже верные! Но душа глубоко внутри, а член снаружи! Да и к тому же – очень мне малышка нравилась! Прямо тянуло меня к ней!
В субботу, с утра, я завёз жену в больницу, она заступала на суточное дежурство, сам заехал на рынок, прикупил овощей, фруктов. Ну его этот ресторан! Положу зелень, фрукты, надо будет – ножом разрежем.
Баню истопил поздно – у малышки смена кончалась в двадцать один ноль-ноль. Помылся сам и даже стал укорять себя за это авантюрное свидание, но ноги сами вынесли во двор встречать её. На улице достаточно стемнело, и для начала мая было прохладно.
Женский силуэт я заметил издали.
Сердце дрогнуло и зачастило. Вечер обещал быть необычным.
Людмила почти бегом скользнула к калитке ограды и, поймав мою протянутую руку, послушно пошла следом.
– Добрый вечер! – поприветствовал я её, – наверное, с моей стороны было большой наглостью вот так пригласить вас на свидание! Давайте договоримся: вы можете уйти в любое время, когда пожелаете!
– Ой, да я за эту неделю так извелась вся! Всё, всё передумала и даже хотела написать вам письмо. Только вот слов для отказа я не находила. А все потому, что очень-очень ждала нашего свидания! Давайте не будем укорять друг друга! А то я подумаю, что вы шутите со мной!
– Да какие шутки! Я и сам очень ждал этой минуты! Вы для меня сегодня самая дорогая гостья! – мы прошли в гостиную. Так я называл самую большую комнату в доме. Вместо печки, важного и необходимого атрибута деревенского дома, я оборудовал камин. Зажжённые заранее берёзовые дрова горели ровно и спокойно, источая приятное тепло. Свет в комнате я не включал. Впрочем, с улицы его не было бы видно из-за тяжёлых портьер.
– Как у вас тут здорово! – восхитилась гостья.
– Людмила, раз мы решили провести этот вечер вместе, то давайте на «ты», – предложил я.
– Ой, давайте! Я где-то слышала, что люди, откушавшие за одним столом, могут говорить друг другу – ты. А у тебя такой роскошный ужин – она с восхищением обошла приготовленный мной стол.
– Так я старался! – мне стало легко и свободно, – приготовил не только ужин, но и баньку! Если пожелаешь, можешь смыть усталость после работы.
