– Как прошел твой день?
– Мне кажется, ты лучше меня знаешь, – устало произносит Никита и идет в комнату, чтобы раздеться.
В душе он долго пытается остудиться, не думать об Алене и о гневе на Надю. Задушить собственную жену. Такое ему вряд ли простят. Так что он, попытавшись успокоиться, выходит из душа и идет на кухню, где, как всегда, идеальная и спокойная Надя протягивает ему бокал вина. Истерит она периодически и только по телефону. Иногда пускает скупые слезы. Но Никита всегда видит ее почти отрешенной от мирских проблем. Он всегда задавался вопросом, сколько сил ей нужно, чтобы держать лицо, учитывая все происходящее.
Бокал Никита берет, даже садится за стол, чтобы в очередной раз пожрать ресторанной еды, но разговаривать вежливо он не собирается.
– И чего же ты пыталась добиться, когда нашла ее покупателя, – о том, сколько денег она угрохала на расследование, ему думать не хотелось. Как и не хотелось думать о ватном бифштексе, который пытается жевать.
– Хотела сделать всем хорошо, – улыбается она и отпивает из своего бокала. – Ты же не настолько наивен, чтобы верить, что после всего я дам тебе развод? За нее ты, конечно, беспокоишься, а теперь она будет в надежных руках.
– В надежных? – смеется он и уже в голове представляет последствия столь скорого развода. Он был уверен, что поступает правильно, когда давал свободу Алене, и хотел ей дать время смириться, но, похоже, он слишком эгоистичная скотина. Ей придется стать женой политика, а ему придется потратить много времени, чтобы уничтожить любые доказательства порочного прошлого Алены.
– Он искал ее. Она ему нужна…
– Считаешь, что, сплавив ее извращенцу, сделаешь доброе дело!? – повышает голос Никита, уже не считая нужным сдерживаться. Затем допивает остатки вина. – И что за дерьмо ты купила? Где виски?
– А ты не извращенец?
– Следи за языком! – открывает Никита бар. Ему даже смотреть на Надю неприятно.
– Или тебе нравится заниматься сексом больше в туалетах, чем в нормальной постели. С проституткой, а не с женой!
– Ты прекрасно знала, на что шла! Знала, что я ничего кроме уважения к тебе не испытываю!
– Уважение?! Идти и говорить, что я пользуюсь твоим именем, ты считаешь уважением? Иметь другую, прекрасно зная, что за тобой следит вся страна, это уважение?
– Не уважал бы я тебя, отменил бы свадьбу, – хмыкает Никита и берет бутылку виски.
Надя в немом шоке смотрит на то, как он в очередной раз уходит от разговора.
– Снова уйдешь? Серьезно?
– А что ты хочешь от меня услышать? Что завтра я пойду подавать на развод?
– Ты не посмеешь! Я не позволю! – срывается Надя и разбивает стакан с вином.
– Не волнуйся, ты будешь жертвой. Всю вину я возьму на себя, – спокойно произносит Никита и, отсалютовав бутылкой виски, уходит в одну из спален большой квартиры, а Надя остается смотреть ему вслед и, как только закрываются двери, набирает номер.
– Рустам. Мне нужно, чтобы ты сделал мне ребенка. Сегодня.
15. Глава 15. Мелисса
Юра не изменится. Любое оскорбление в его сторону вызывает агрессивный отклик. И то, что это обиженная жена, его мало интересует.
Таких, как она, называют жертвами. И своего насильника они найдут всегда.
Вот и Мелисса нашла, когда после смерти родителей попала в детский дом.
Юра уже тогда был отморозком почище многих и без спросу взял честь, а затем отобрал возможность быть счастливой. Заразил настолько, что даже после расставания на восемь лет он был в её мыслях ежедневно.
