«Брайт, конечно, не виноват в цвете моих волос – это семейное! Но может, хотя бы так кто-нибудь из этих сухарей проникнется ко мне жалостью и освободит от внимания этого… этого лордёныша!»
— Ваши заметки, конечно, замечательны! – выдрала из рук Гварда личное дело Брайта мисс Жарби Китс. — Но где ваши зелёные страницы с отчётом по проведённой работе? – стала стерва листать досье в поисках нужного раздела.
— А их нет. Срыв был только вчера.
— Но адепт, как мне известно, посещал ваши занятия со своими сокурсниками, у которых был срыв! – глянула стерва на нашего ректора, выдавая свой источник информации.
— Посещал, да, – согласилась я с обвинением. — Мы с куратором Болтусом и ректором Магреем после показательных выступлений адепта Брайта, пришли к выводу, что мальчик специально привлекает внимание. Ведь один из семи адептов группы, был его близким другом. Решив, что присутствие друга поможет адепту Слайму быстрее восстановиться, мы разрешили Брайту посещать занятия. Если бы мы не удовлетворили его желание… он ведь мог реально сорваться и всю Академию по кирпичику разобрать! – пожала я плечами, признаваясь, что три года подряд ко мне на занятия ходил совершенно здоровый подросток.
Внутри, конечно, меня передёрнуло от воспоминаний его лжесрывов. Загоны с дрессированными, ездовыми драконами восстанавливали оперативно и всей Академией, пока рептилии глазели на нас и решали – «нарушить ли им правила или нет. И если «да» – кого сожрать на ужин?».
— Но то были не срывы! – вернулась я к насущной проблеме, выплывая из воспоминаний давно минувших дней. — Замеры тому доказательство! Срыв случился вчера на занятии с куратором Болтусом.
— А почему занятие вёл Болтус, если по правилам Академии мужские группы ведёте вы? – задал правильный и очень неудобный вопрос очкарик с не выговариваемой фамилией.
— Потому что выпускная группа Брайта ещё в прошлом году пришла к равновесию и больше в моём жёстком контроле не нуждалась. С начала учебного года мы решили попробовать сменить куратора.
— Может, вы просто устали от внимания одного конкретного адепта? – поддела меня стерва Китс.
— Не спорю – устала! Устала раз за разом повторять адепту Брайту, что я его куратор, а не сокурсница, с которой можно разок развлечься. Отношения преподавателя и ученика запрещены! – строго заключила я и глянула на магический полог, за которым стоял мой "любимый" ученик.
Вот только блондин не прятал пристыженно свои насыщенно-синие дерзкие глаза, а растягивал на лице клыкастую улыбку, как будто предвкушал победу. И тут я ощутила на себе взгляд абсолютно всех собравшихся. И смотрели они на меня как на дуру.
— Я что-то неправильно сказала? – приподняла я тёмную бровь, задницей чувствуя – их ответ мне не понравится.
— Вообще-то, да! – первым отозвался глава комиссии Штерн. — В нашем королевстве есть понятия «истинной пары». А истинность не всегда привязана к возрасту. Поэтому в Академии и разрешены отношения между преподавателями и учениками! Это не возбраняется!
— Магистр Магрей тому доказательство, – хмыкнула стерва. — Его жена была его же студенткой, когда он был ещё деканом Целительского факультета. Если мне не изменяет память, Магрей почувствовал истинную на первом курсе, а студентка лишь на пятом. И как бы он ни брыкался, в начале седьмого курса она его всё-таки захомутала!
— Китс! – рявкнул наш ректор на помощницу Штерна, пытаясь приструнить девицу.
